Прощай, молодость! - [49]

– Фризафер! Мы здесь! Мы тебя ждем, не наливаем!

Остальные поддержали его с таким энтузиазмом, что Харрамух съежился на своем стуле, вжав голову в плечи. Подниматься с места было явно неразумно – в строительном отделе народ жесты не экономит, моргнуть не успеешь, как по рогам получишь. Они, конечно, потом извиняться будут, но головная боль от их извинений не пройдет.

Младший демон Фризафер легкой трусцой пересек зал, плюхнулся на стул и вытер вспотевший лоб.

– Вижу я, как вы не наливаете, – сказал он беззлобно. – Половину бутыли уже усосали.

– Так мы честно, не наливали, – заверил его кто-то из компании. – Мы так отхлебывали, из горлышка. А ты где шатался?

– Я не шатался, я исполнял, – когтистая лапа Фризафера ухватила бутыль. – Дайте-ка и мне пару глоточков.

Харрамуха передернуло. Ну ладно, когда бесы, вот так, хлещут из горла дрянной туземный самогон, это еще куда ни шло, это допустимо. Но в баре для высшего руководства и такое безобразное поведение? Он поднялся, собираясь удалиться решительным шагом, и задержался только для того, чтобы бросить на строителей уничтожающий взгляд. Зря трудился – никто на его взгляд внимания не обратил. Все были заняты Фризафером.

– Так чего ты там, говоришь, исполнял? – спросил младший демон в позолоченных очках, заботливо отбирая бутыль.

– А, чудика одного в изолятор помогал отнести. Из архивных, Штеккером зовут.

Харрамух беззвучно ахнул и снова опустился на стул.

«Что? Что случилось?»

– А что с ним случилось? – любопытство в голосе спросившего – младшего демона с прилипшей к нижней губе папироской, было вполне умеренным. Гораздо больше его занимала бутыль, и Харрамух на секунду испугался, что Фризафер не ответит. Но тому, похоже, и самому не терпелось изложить подробности.

– С лестницы сыпанулся. Торопился куда-то, бежал, вот и поставил копыто неаккуратно. Ногу сломал, плюс сотрясение мозга, сто процентов. Он по всему пролету ступеньки головой пересчитал.

– Откуда у них мозги, у архивных? – усомнился младший демон в очках, ловко прикрывая бутыль от младшего демона с папироской. – Чего трясти?

– Насчет мозгов не знаю, но доктор в изоляторе сказал: поскольку больной без сознания, значит непременно сотрясение. А Штеккер вырубился прочно. Как мы его подобрали под лестницей, так он и не прочухался. А самое смешное, он с какой-то папочкой бежал, к груди ее прижимал. Личное дело какое-то. И так он в эту папку вцепился, что ее еле-еле отобрали.

– Архивные они такие! – поднял указательный палец младший демон в очках. – И без сознания, а документа не отдаст! Вот помню, мне тоже как-то надо было справку в архиве взять, так они меня…

Харрамух снова стал подниматься со стула. Разговор, с трагической необратимостью, уходил в сторону, а ему необходимо, жизненно важно было узнать, куда дели папку с личным делом Минисиаха – не было никаких сомнений, что Штеккер, когда свалился с лестницы, держал в руках именно ее. И спросить нельзя, нельзя привлекать к себе внимание неуместным интересом, и не спросить невозможно! Спас его самый тихий в компании младший демон, ничем особенным не выделяющийся. Он перебил очкастого приятеля:

– А я думаю, там важные документы были, раз Штеккер с ними бежал, под ноги не глядя. Слушай, Фризафер, а куда эту папку дели? Под подушку Штеккеру положили?

– Скажешь, тоже! – Фризафер посмотрел на него свысока. Чувствовалось, что общение с местным медицинским светилом не прошло для него даром. И щедрый Фризафер стремился поделиться с приятелями полученной информацией. – Все по правилам сделали, по инструкции. Под подушку расписку положили, а саму папку доктор в сейф убрал, до полного выздоровления пациента. Как будут Штеккера выписывать, тогда ему папку и вернут. Не раньше. И то, если он про нее вспомнит. Доктор сказал, что в таких случаях, амнезия – самое распространенное дело.

Харрамух плеснул из бутылочки с ликером в рюмку и опрокинул ее в рот. Проглотил, не почувствовав вкуса. Катастрофа. Машинально сунул в рот печенье, прожевал… несомненно, катастрофа. Даже если до амнезии дело не дойдет, если Штеккер очнется и потребует вернуть папку… все равно, катастрофа. Судя по рассказу младшего демона Фризафера, документы в сейф изолятора оформили по всем правилам, значит, Штеккер и после выписки еще набегается, еще замучается запросы писать. Архивных никто не любит, а тут такой случай – не от них документы надо получить, а им! Кто же добровольно от такого развлечения откажется?

Харрамух опустил голову и тихо застонал. Конечно, если организовать запрос из контрольного отдела, от самого Аррисарха… но тут устное распоряжение не пройдет, надо добывать письменное, а как? Вот ведь болван, этот Штеккер! Жалко, что он одну ногу сломал, а не обе! Такой прекрасный план испоганил! И как теперь, спрашивается, Минисиаха прижимать прикажете?

– Минисиах! – донеслось от соседнего стола, и Харрамух вздрогнул. У него что, уже начинаются галлюцинации на нервной почве? Он прислушался и, в первый момент успокоился. Никаких галлюцинаций. Просто Фризафер, оказавшийся настоящим кладезем новостей, изложив приятелям историю про архивного черта Штеккера, перешел к следующей. И сейчас, с большим удовольствием, он описывал последнюю шутку Минисиаха.