Прощай, мафия! - [104]
— Когда же ты угомонишься, чертов макаронник, — по-русски отозвалась Василиса, продолжая улыбаться в тридцать два зуба. — Теперь подай ему зачем-то Софию!
Но делать нечего. Она терпела причуды итальянца почти месяц, как-нибудь перетерпит и сегодняшний день. Главное, чтобы Лучано не соскочил с крючка и подписал контракт, два экземпляра которого она предусмотрительно захватила с собой.
Но пообещать подать ему Софию оказалось проще, чем это сделать. София будто испарилась. Никто не видел ее с начала показа. И тут же по Дому моды поползли зловещие слухи. Кто-то предположил, что Родичкин прикончил и Софию, а ее труп наверняка где-нибудь в закоулках мастерских. Кто-то очень вовремя предположил, что заложников, захваченных Родичкиным, было двое, а может быть, и трое, и одним стала несчастная София Полонская. Но никто из сплетников не связал ее пропажу с исчезновением еще одного человека — Зотова. А тут-то и была собака зарыта!
София и Зотов по-прежнему оставались в мастерской Андреади и ничего не знали ни о гибели модельера, ни о взятой в заложницы Дугаровой. По правде говоря, сейчас им было не до этого. На какое-то время остальной мир просто перестал для них существовать. София была так счастлива, что даже позабыла о своем провале. Впервые в жизни она любила и была любима, и это открытие полностью перевернуло ее душу.
Но наступил момент, когда пора было возвращаться в реальность.
— Как думаешь, показ уже закончился? — спросила София. Она сидела, завернувшись в золотистый шелк, а Зотов лежал, положив голову ей на колени.
— Наверное, — ответил он. — Я слышал ужасный грохот.
— Это фейерверк после финального дефиле. Жаль, что мы его не увидели. Пиротехники обещали что-то грандиозное.
— Жалеешь, что не увидела фейерверк? — обиженно переспросил Зотов. — Спасибо. А я вот ни капли об этом не жалею!
София улыбнулась. Ее никогда в жизни никто не ревновал, и она понятия не имела, насколько это приятно.
— Не обижайся, — сказала она. — Я тоже не жалею. Тем более, что сейчас мне в голову пришла идея новой коллекции. Только кто мне теперь доверит ее сделать, вот в чем вопрос…
— Послушай, София! Это уже переходит всякие границы. Первый раз встречаю женщину, которая в такой момент думает о работе.
— Ничего не могу с собой поделать, — засмеялась София. — Тебе придется с этим примириться, если ты… собираешься со мной жить.
Зотов не успел уточнить, что она имела в виду, потому что за дверью послышался топот ног и чьи-то взволнованные голоса.
— Смотрите, кто-то запер дверь в мастерскую Андреади. Она, наверное, там!
— Там, там! Где же ей еще быть? — явственно донесся басок Василисы Егоровой. — Ломайте дверь!
Зотов и София вскочили на ноги и посмотрели друг на друга, как нашкодившие школьники.
— О господи, сейчас сюда ворвется целая толпа! — воскликнула София. — А я в таком виде. Подай мне джинсы. И свитер! Ну быстрее, черт тебя побери!
В спешке София долго не могла попасть ногой в штанину. Наконец она кое-как оделась. Зотов же продолжал стоять в одних трусах.
— Ты что, так и останешься? — накинулась на него София.
— А что я могу сделать? Мои шмотки забрали.
— О, черт, я совсем забыла! Тогда дуй в примерочную. И сиди там как мышь.
София только-только успела задернуть занавески в примерочной, как в мастерскую ворвалась Василиса.
— Ты здесь? Слава богу! Ты что, все это время проторчала в мастерской?
— Да.
— Значит, ты ничего не знаешь? Андреади явился на показ. И какой-то ненормальный застрелил его прямо на подиуме.
В глубине примерочной что-то упало.
— Вот как? — рассеянно спросила София. Она вдруг обнаружила, что стоит босиком, и не могла отвести взгляд от своих пальцев на ногах.
— Да. Макаронник, конечно, в шоке. Но я не я буду, если его не уболтаю. А сейчас он хочет поговорить с тобой.
— Со мной? Зачем?!
— Не знаю. Постарайся ему понравиться. И переодень свитер. Ты натянула его наизнанку.
София густо покраснела, но переодеться не успела. В мастерскую в сопровождении сомнительной свиты в составе трех тренированных бугаев, толпы моделей и охранников явился Лучано. Где-то на заднем плане мелькала голова вездесущей Старцевой, которую София видеть не могла с тех пор, как застукала с Зотовым.
София вспомнила слова Василисы о «шоке» макаронника и решила объясниться с ним начистоту.
— Послушайте, даже если вам не понравилась коллекция, вы не должны отказываться от намерения вложить деньги в торговую марку «Андреади». Дело в том, что Александр Андреади не имеет никакого отношения к этой коллекции. Ее сделала я. Но Андреади оставил тысячи эскизов, которые можно использовать. Только подпишите контракт, — умоляющим голосом попросила София и обратилась к Егоровой: — Переведи ему, Василиса.
— Мне очень понравилась твоя коллекция, девочка, — не дожидаясь перевода, ответил Лучано на чистейшем русском. — Но, боюсь, я должен огорчить тебя, София. Я не буду подписывать контракт. Потому что я никогда не имел намерения вкладывать деньги в Дом моды Андреади.
— Как это понимать?! — прошипела потрясенная Василиса. Трудно сказать, чем она была нокаутирована: тем, что «макаронник» отказался подписывать контракт, или тем, что внезапно освоил русский.
