- Но это твоя работа! Не могу я ее взять.
Луи объяснил, какая путаница произошла с датой его рождения, так что теперь придется ему еще год ходить в школу.
- Возьми мою работу, Майк. Честно, хочу, чтобы ты взял ее. Только ты должен сказать ему, что всю жизнь мечтал стряпать.
- Но это неправда.
- А ты сделай вид. Ты же умеешь готовить.
- Только яйца всмятку.
- Надо иметь в запасе особые блюда для мистера Пилетто. Как мои бананы с рисом по-карибски. Вот что. Пошли в библиотеку. Раскопаем там какие-нибудь рецепты. Это произведет впечатление на мистера Пилетто, точно!
- Умею еще жарить картошку.
- Ну, дело в шляпе. Да, и не забудь: ты всегда моешь руки после того, как был в туалете.
- Пожалуй, я справлюсь и с пирогом по-пастушьи. Но слушай, Луи, это же жуть - еще целый год торчать в школе.
- Да ты не волнуйся, у меня есть планы.
- Какие?
- Школьная группа.
- Чего?
- Бонго. Бас-гитара. Соло-гитара. Ударные.
- Но ты же не играешь.
- Буду руководителем. Я уже все продумал. Найду же я четырех ребят, которые умеют играть.
- Но, Луи, все-таки… Скукота на уроках. И старик Чиддл с его гавканьем.
- Мыши, - сказал Луи. Он взобрался на колено мраморного джентльмена.
- Чего? - спросил Майк, устраиваясь на другом колене.
- Ну, для развлечения. Питер Данн разводит не только крыс, но и мышей. Не знал небось? Значит, притащит он несколько штук и вроде как нечаянно отпустит их. Мышки шмыгнут в дырки. Там начнут плодиться. Миллионы и миллионы мышей! По всей школе. Замдиректора хватит инфаркт, точно говорю, - сказал Луи и расхохотался. - Ух, наведу же я шороха в школе, Майк. Уж если я должен там торчать, по крайней мере получу удовольствие.
Майк сначала не мог понять, что с ним. Но потом понял. Сожаление. Печаль. Зависть. Словом, он испытывал что-то в этом роде. Да, его печалило то, что он уходит из школы. Невероятно, но факт. Если бы ему сказали сейчас: «Вот что, придется тебе еще годик походить в школу», он взбесился бы. И все-таки…
И все-таки Майку было грустно. Он прощался с чем-то. Скоро он станет зарабатывать, станет взрослым, рабочим. Прощай, детство. Прощай, всякое баловство. Вот что печалило его. Он прощался со всякими розыгрышами. Он прощался с крысулей Питера Данна.
…- Мама, я буду помощником ветеринара-хирурга. Ветеринар-хирург - это как врач. Я буду носить белый халат. Помощник ветеринара-хирурга - очень нужный и уважаемый человек. Мой отец гордился бы тем, что его сын - помощник ветеринара-хирурга.
Тони закончил речь, которую помог ему вызубрить наизусть мистер Форбс.
- Ладно, мам? - с беспокойством спросил он.
- Конечно, Тони, - смиренно ответила она.
Стоя перед магазином мистера Пилетто, Майк и Луи восторженно хлопали друг друга по плечу.
- Ну, что тебе говорил? - вопил Луи. - Я же сказал, что все устрою.
Он был счастлив так, будто это все еще была его работа. А Майк улыбался так, что, казалось, лопнет его веснушчатое лицо.
- Слушай, Луи, купим этой несчастной старухе пирожное.
Они никак не могли выбрать. Безе? Или имбирное? Может быть, со взбитыми сливками? В конце концов, они выбрали нечто потрясающее. Пирожное состояло из зеленых, желтых и розовых слоев теста, да еще с толстым слоем фиолетового и белого крема. Оно продавалось на красочной бумажной тарелочке. Они пошли с ним на Хилл-стрит. Старуха примостилась на ступеньках дамского туалета. На этот раз она была в полиэтиленовом капюшоне от дождя. Они протянули ей пирожное. Старуха с подозрением посмотрела на них - уж очень давно никто не был добр к ней. Наконец, она погрузила в пирожное беззубые десны, пожевала, не переставая бормотать что-то, и застонала от наслаждения. Когда все было съедено до последней крошки, она спросила:
- Куда делась эта чертова вишня?
