Прощай, гуня-кандальник - [62]

Казалось, Любка перестала дышать. Разряды синего электрического пламени вспыхивали в мозгу, отдаваясь пронзительной болью по всему телу. Она слышала, как с шумом пульсирует в висках кровь. Ещё чуть-чуть - и произойдёт взрыв. Мощная сила изнутри говорила с Любкой на непонятном ей языке, но она - ведьма-недоразумение! - ничего не могла понять и от этого ужасно мучилась... Слова из "Чёрной Книги" взбаламутили сознание, словно илистое дно на Лушином озере.

- Лукерья! Лукерья! - донёсся до неё тихий шёпот Егория. - Сними с Любушки страдания, подсоби хоть капельку!

Боль тут же прекратилась, и поток обрывочной информации - словно буквы на тонкой телеграфной ленте, которую Любка видела только в кино - пронёсся перед глазами.

И Кандальников заговорила:

- Замена крови в человеческом организме происходит в течении ста пятидесяти дней. Сорок циклов составляют шесть тысяч дней или шестнадцать с лишним лет. Если сила проснулась, когда тебе было двенадцать, то получается, что ты её уже лишилась или вот-вот лишишься...

- Ух, ты! А Дортезин говорил, что ты - наивная дурочка! - не сдержала восхищения Милица. - Представляешь, за какие деньги мне приходилось выкупать во всех клиниках и репродуктивных центрах по искусственному оплодотворению так называемый твой биоматериал, чтобы заморозить его и приберечь для экстренной ситуации?

- Ты! Ты... Какое кощунство! Гадина! - Любка задохнулась от ненависти.

- Не нужно меня расстраивать, - как ни в чём не бывало предупредила Милица. - Ты же не хочешь, чтобы официальная мать твоего родного ребёнка была неврастеничкой?! Да, да... В отличие от тебя - у меня всё получилось! Магия денег! Рождённый ребёнок вырастет нашим сыном и отблагодарит родителей, пользуясь своими безграничными возможностями! А ты с момента его рождения теряешь раз и навсегда возможность быть причастной к колдовству. Так и останешься обыкновенным, никому не интересным ничтожеством, без всяких перспектив...

- Смолчи, внученька, стерпи милая, - пылко зашептал в самое ухо Егорий. - Не всё у нас потеряно... Не выдай себя, сделай вид, что покорилась...

- Что вы со мной сделаете? - прикрыв глаза, чтобы собеседница не увидела её ненависти, спросила Люба.

- Уже лучше, - похвалила её Милица. - Все жить хотят - и простые, и всемогущие... Во время созревания плода может возникнуть всякое. Не исключены моменты, когда понадобится материнская кровь. Твоя - живая и свежая кровь. Поэтому весь этот период мы будем тебя холить и лелеять, а если понадобится, то и против твоей воли кормить с ложечки. Ты, Люба должна быть здоровой в прямом смысле этого слова... Сто с лишним лет назад ведьме Лукерье и в голову не могло прийти, что такое возможно, вот и не упоминала старая колдунья в своём заклинании про искусственное оплодотворение и подсадку эмбриона, - Хайфиц снова расхохоталась. - Представляешь, научно-технический прогресс в войне за ведьминское наследие! Так-то вот! А тебе что в репродуктивных центрах говорили?! Что не получилось?! Надеюсь, у тебя не поднимется рука убить собственного сына! Не правда ли, отличный план?!

- И что, я всегда буду жить только здесь?! - Любка обвела комнату безумным взглядом.

- Не твоё дело! - осадила её Милица и уже более мягко добавила. - Лучше поешь, вот и мясо, и икра, и фрукты... Тебя станут содержать по высшему разряду. Юрий Викторович Гастропод на это никаких денег не пожалеет. За это не волнуйся! И мой тебе совет: не заводись понапрасну, я больше никаких разъяснений давать не намерена, всё - что тебе необходимо было узнать! - ты узнала. Теперь давай вместе за жизнь нашего ребёнка бороться! А пока отсыпайся и отъедайся... Завтра медики прибудут, все анализы у тебя необходимые возьмут.

- Вели, Любушка, чтобы оконце отворили, - явно что-то задумав, прошептал Егорий.

- Мне здесь душно, - устало проговорила Любка и тоскливо посмотрела на тёмный квадрат окошечка под самым потолком.

- Включи кондиционер, - посоветовала Милица и, встав с кровати, взяла в руки дистанционный пульт от системы вентиляции.

- Нет, кондиционер включать не нужно - у меня на него аллергия, с детства не переношу воздуха из кондёра, - решительно отвергла это предложение Кандальникова.

Милица недоверчиво посмотрела на узницу, затем перевела взгляд на окошко, прикинула что-то в уме и милостиво согласилась.

- Хорошо, сейчас откроют.

- Спасибо, - выдавила из себя Любочка. - А теперь уходи, ужинать я буду одна.

- Желание клиента - закон! - усмехнулась Хайфиц и вышла из комнаты...

* * *

Минут через пять - услышав снаружи щелчок отодвигающейся задвижки, после чего окошко приоткрылось - Люба обратила внимание на Гуню-кандальника, который прохаживался по комнате из угла в угол.

Но только он открыл рот, собираясь что-то сказать, как Люба еле заметно кивнула и приложила палец к губам, тут же переведя этот жест в почёсывание губ.

Она судорожно соображала, как ей не выдать этим чудовищам - в которых превратились её теперь уж точно бывшие одноклассники - своих диалогов с Егорием, если в комнате установлены камеры видео- и аудионаблюдения. До этого - когда Гуня шептал ей на ухо - Люба надеялась, что её тихие реплики аппаратура звукозаписи не уловит, а если и уловит, то подслушивающая обслуга отнесёт её односложные ответы Гуне к разговорам с самой собой, но... Теперь-то они с Гуней должны поговорить более детально... Ясно-понятно, что служба безопасности Гуню отследить не может, но то, что она разговаривает с кем-то невидимым - никак скрыть не удастся. Или удастся?