Прощай, Ариана Ваэджа! - [93]
Когда он дошел до первых домов, появилось жгучее желание постучаться в ворота. Вот бы отдохнуть немного, может, и горячего чайку испить, а вдруг — да переодеться в сухое, своя-то одежда вся до нитки… да пара «дедовских обновок» — тоже хоть выжимай. Но… внутренний голос подсказывал: не время останавливаться, надо спешить туда, куда шел! А куда? В Никольскую церковь!
Дождь хлестал в лицо. Ну надо же, именно встречный ветер! Если бы в спину — еще и ничего. А тут — застилает глаза. Поэтому шел, прихрамывая, опираясь на палочку-выручалочку, вдоль какого-то забора, чтобы не сбиться с дороги. Приземистые неказистые домишки совсем прижались к земле, как провинившаяся челядь. Они и в прошлый раз показались ему никудышными, а сейчас и вовсе — вот что делает непогода! И только гордая красавица-княжна в белоснежном платье, да с высоко поднятой головой — величавыми куполами, как возвышалась над всем Ныробом, так и стоит такая же, зовет-манит к себе.
Перед входом он остановился, чтобы перевести дыхание и, прислонившись к стене, постоял пару минут. Куда спешить, если все равно уже — как из проруби. Ног не чувствовал. Да и вообще ничего — ни рук, ни головы. Как будто тела вообще не было, и только где-то на уровне груди сжалась в комочек душа. И она призывно шептала: «Давай, вперед!». Он встал лицом к двери, трижды перекрестился и потянул к себе ручку. Слабо освещенное помещение было пустым. Кто мог в такую непогоду, да еще и между службами, прийти сюда? Сбросил с плеч котомку на стоявшую возле стены скамейку и подошел к ближайшей иконе. Это оказалась Пресвятая Дева Мария. Не успел перекреститься и поднести руки к образу, как услышал не то вздох, не то — шепот где-то справа. Повернул голову — а там, в самом дальнем и темном углу, стояли такие же вымокшие до последней нитки два путника. Один из них, тот, что был повыше ростом, тоже его заметил.
— Николай! — прохрипел Сибирцев. Натужно, вполголоса, как загнанный на тяжелой охоте зверь. Вымотанный и можно было бы сказать — выжатый, если бы до сих пор не стекали с него потоки воды.
Глава 34
— Николай! — еще раз повторил он дрожащим от волнения голосом. Голосом странника, разуверившегося в том, что когда-нибудь наступит конец простирающегося до горизонта океана. И вот на его зыбкой поверхности, то гладкой как стекло, а то — морщинистой и даже — щетинившейся волнами, наконец-то появился мираж. И это видение на глазах становится реальностью!
— Иван? — разорвал тишину храма голос Арбенина полувопросом-полуутверждением. — Ты?
И вырвалось на волю необычайное жизнеутверждение, нет, — безудержный восторг.
Впервые за все время знакомства они не назвали друг друга по имени-отчеству.
Сибирцев сделал шаг навстречу, но ноги не подчинились, самодельная трость задела за подставку для свечей и с грохотом упала на плиточный пол. Арбенин бросился ему навстречу и подхватил грузное тело, оставшееся без опоры.
— Вот ведь Боже праведный! Спасибо тебе за то, что ты есть! Ну надо же… не думал уж… да что я говорю…
Он продолжал что-то невнятно бормотать, и различимы были лишь обрывки слов и отдельные междометия. Затем обнял коллегу, прижимаясь к его широкой груди, и с непокрытой головы стекали по лицу струи дождя, так похожие на слезы.
Потихоньку дохромал до них Сиротин и тоже прижался, уже к ним обоим, однако на его лице застыло удивление, словно он не понимал, что здесь происходит. Скорее всего, он пока еще не осознал, знает ли этого человека.
— Богдан! Дорогой… как же я рад видеть и тебя?
Тот молчал, лишь всхлипнув пару раз. А может, шмыгнул носом, потому что насквозь промок? Он лишь сильнее прижался к плечу этого человека, ощущая в нем невероятную силу. И вдруг…
— Кажется, я тебя знаю! — первая его фраза так обрадовала Арбенина, что тот оторвался от объятий и с удивлением посмотрел в глаза паренька:
— Ну-ка-ну-ка! Говори! Где его видел?
Тот смутился и замолчал. Сделал паузу, восстанавливая что-то в памяти, и выдал:
— Я помню! Но… сейчас забыл…
Сибирцев вскинул густые брови, но — промолчал. Скорее всего, он понял, что за проблема у этого паренька. Видно, пострадал тот еще больше, чем он…
— Да что ж мы посреди храма-то? Выйдем на крыльцо! Там есть навес. — Арбенин нагнулся, подобрал тросточку, вложил ее в правую руку Сибирцева и увлек его к выходу. Друг, прихрамывая, шел рядом.
Тяжелая дверь медленно открылась и в глаза брызнули лучи ослепительного солнца. Златоглавое и величественное, оно взирало с середины купола, будто нежилось на голубом небесном покрывале с разбросанными по нему белыми пуховыми подушечками. Да еще и надменно улыбалось! Вот, мол, вам, дорогие мои, наслаждайтесь!
— О-о-о! — вырвался общий вздох изумления.
Дождь не только не хлестал, но даже не капал. Его будто и вовсе не существовало, разве только едва заметные очертания луж напоминали о хулигане-ливне. Где-то по соседству прокукарекал петух, потом — залаяла собака, за ней — другая. Возвращалась в обычную колею деревенская жизнь.
— Однако… Ну и ливень был! Мы вот промокли до последней нитки с Богданом… Да и ты, смотрю, тоже… — Арбенин бросил взгляд на Сибирцева. — Как же это мы умудрились попасть?..
Удивительно, но эта фантастическая, полная трагизма и безвозвратных потерь, история началась в реальном мире, в далекой Ост-Индии, а может, даже и по дороге в нее — возле самого доброго мыса в мире — мыса Доброй Надежды. Там она благополучно и закончится, пусть даже и через триста лет, благодаря русской девушке Кате с нидерландской фамилией Блэнк. Вот почему в романе переплелись три сюжетных линии и судьбы людей из трех стран — России, Нидерландов и Индонезии.«Живые тени ваянг» — современный роман, основанный на реальных исторических событиях, но с фантдопущениями, тяготеющий не чисто к развлекательному, а к интеллектуальному.
О жизни прославленного русского землепроходца Семёна Ивановича Дежнёва (ок. 1605—1673), открывшего пролив между Азией и Америкой, рассказывает новый роман писателя-историка Л. М. Дёмина.
Данное произведение является продолжением романа «Операция «ЭЛЕГИЯ». Сентябрь 1941 года. Жестокая война набирала свои смертоносные и разрушительные обороты. Все лето, несмотря на отчаянное сопротивление Красной армии и понесенные большие потери, немецко-фашистские войска продвигались к Москве. Руководством СССР было принято решение о переброске хранившегося в Москве стратегического запаса драгоценных металлов вглубь страны. Главный герой Ермолай Сергеев, выйдя из госпиталя, становится участником спецоперации под кодовым названием «Призрак». Многие силы, включая иностранные, хотели бы заполучить масштабный золотой запас страны.
Владимир Абрамов, один из первых успешных футбольных агентов России, на протяжении многих лет являлся колумнистом газеты «Советский спорт». Автор популярных книг «Футбол, деньги, еще раз деньги» (2002 год) и «Деньги от футбола» (2005 год). В своем историческом романе «Хочу женщину в Ницце» Абрамов сумел чудесным образом объединить захватывающие события императорского Рима и интриги российского бомонда прошедших веков с событиями сегодняшнего дня, разворачивающимися на берегах Французской Ривьеры.
Двое друзей — бывший виллан Жак из селения Монтелье и обедневший арденнский рыцарь сир Робер де Мерлан наконец-то стали полноправными членами ордена Святого Гроба, одного из наиболее могущественных тайных орденов крестоносного братства.Теперь, выполняя волю Римского Папы Григория Девятого, Жак и Робер в составе отряда рыцарей отправляются с некой секретной миссией в Багдад, чтобы тайно встретиться с наследниками великого Чингисхана. Речь пойдет о сокровищах Повелителя Вселенной…Но враги не дремлют и каждый шаг героев будет оплачен кровью…«Рыцарский долг» является продолжением уже известного читателю романа «Рыцарь святого гроба».
Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)
Густав Эмар — признанный классик приключенческого жанра, романист с богатейшим опытом морских путешествий и опасных экспедиций в малоизученные районы Африки и Южной Америки. Он командовал пиратской бригантиной и томился в плену у индейцев Патагонии, и эти приключения писателя-авантюриста отражены в десятках блистательных романов, которые читаются на одном дыхании.В сборник вошли два романа Густава Эмара.Первый, «Поклонники змеи», — о зловещем культе Вуду, о магических обрядах и кровавых ритуалах гаитянских жрецов, которые выступили с оружием в руках против белых поработителей.Второй — о противостоянии белых поселенцев и техасских индейцев, возглавляемых отважным и жестоким вождем по прозвищу Черная Птица.Издание подготовлено по тексту 1898 года.