Прощай, Ариана Ваэджа! - [24]
— А это мой заместитель, Леонтий Иванович Скорожитовский… географ, активист Русского антропологического общества, сотрудник музея изящных искусств и древностей нашего университета… Впрочем, все его регалии перечислить довольно трудно… Да и нет в том нужды…
Он оглянулся и, встретив удивленный взгляд Арбенина, ничуть не смутился и продолжил:
— Еще один наш географ… специалист по физической географии и ландшафтному планированию Николай Петрович Арбенин… А это Иван Викторович Сибирцев, преподаватель геоморфологии. Проходите… садитесь рядом с Арбениным…
— Вижу, география у вас в почете! — улыбнулся Антон Федорович.
— Ну почему же? Не только… Вот Тихон Павлович Борисов — биолог.
Высокий суховатый мужчина средних лет, успевший сесть, привстал и резко кивнул головой, отчего его очки сдвинулись с переносицы и едва не упали.
— А это наш практикант Богдан Сиротин. Работал в лаборатории и вот напросился в экспедицию… Молод еще, но ведь надо когда-то начинать…
Худощавый паренек лет двадцати с копной густых светло-русых волос искренне улыбался. Он на самом деле был просто счастлив впервые в жизни отправиться в такую дальнюю дорогу.
— Ну что ж, спасибо профессору Иностранцеву за то, что направил к нам такую солидную делегацию… — перешел к главному вопросу Антон Федорович Старожилов. — Отрадно слышать о том, что не падает интерес к нашему краю и всегда рады помочь. Вот и сейчас, вижу, задача стоит перед вами не из простых… Приехали не на раскопки, верно? Скажите, чем, и мы поможем…
В эту минуту приоткрылась дверь, и заглянул коренастый коротковолосый незнакомец. Его высокий открытый лоб поблескивал под лучами утреннего солнца, бьющего в незашторенные окна, а ясные карие глаза светились радостью:
— Простите за опоздание! Отбивал телеграмму в Чердынь…
— Ничего-ничего, проходите, Федор Алексеевич… Да, познакомьтесь, коллеги, наш уважаемый господин Потапенко. Активист Общества любителей истории, археологии, этнографии… Публицист. Так что если какую статью для газеты нужно будет подготовить — вот вам и помощник. Отлично знает губернию, может провести по музеям, показать достопримечательности… Кстати, сам он родом из Чердынского уезда, а там нынче собирается богатейший… эпохальный материал…
Старожилов сделал небольшую паузу, видимо, почувствовал, что опять уклонился от темы, и обратился с вопросом к Кондратьеву:
— Так в чем же заключается ваша главная задача, Павел Ильич? И чем мы сможем помочь?
— Наша группа будет заниматься исследованием местного ландшафта. Причем, с точки зрения его происхождения и истории развития… Упор сделаем на сочетание рельефа, климата, почв, растительного и животного мира… Так что будем брать пробы грунта и воды…
— И для чего же? — осторожно спросил Старожилов.
— Чтобы определить возраст… ландшафта. Опять спросите, для чего? Чтобы найти очень древние земли… Пожалуй, самые древние, если не сказать — колыбель человечества!
— Ух ты! — публицист Потапенко не сдержался и проявил свои эмоции. — Вот ведь как! Эту тему я так мечтаю осветить!
— И что же мешает? — спросил географ Скорожитовский. — Или кто?
— Никто мне не мешает! Скорее, материала маловато. Вот у нас, например, в Чердыни, раскопали городище аж периода родановской культуры. Нашли обломки глиняной посуды, различные бронзовые подвески где-то двенадцатого или тринадцатого века… Но я уверен — есть еще более ранние… Просто их пока не обнаружили… А сколько здесь несметных богатств?!
— Каких именно? — проявил живой интерес Павел Ильич.
— Я о закамском серебре… О тех тонкой работы серебряных изделиях… из Сасанидской Персии, Византии и Волжской Булгарии… Их ведь столько сюда привезли в обмен на меха! И, думаю, не вывезли… Вот бы отыскать…
— Вообше-то, раскопки проводить — не наша задача, — задумчиво заметил Кондратьев, но если вдруг зацепится за сапог серебряная подвеска, а то и — золотой слиток, придется нагнуться и подобрать его… Так ведь, Николай Петрович? — и руководитель экспедиции повернулся почему-то именно к нему, Арбенину, как будто тот только и думает о поисках клада.
— Так… именно так! — Арбенину ничего не оставалось, как только согласиться со столь странными доводами. — Видимо, вы, Павел Ильич, много ценностей видели в Германии…
— О-о-о! В музеях и на выставках! — согласился тот. — На всякого рода публичных показах! А вот так, чтобы самому ногами потоптать — не приходилось…
— Господа! Определим свои планы! Думаю, сегодня вы устали от долгой дороги в поезде… Время для дискуссий еще будет! — Старожилов на правах хозяина мягко вырулил тему разговора. — Я предлагаю один день отдохнуть, а завтра с Федором Алексеевичем осмотрите наши достопримечательности. Можно и на курганы съездить… Здесь недалеко откопали следы человека каменного века…
— Что вы, Антон Федорович! — остановил его Кондратьев. — Как это — «устали»? Мы не на курорт приехали! Так что пообедаем и двинемся… ну, хотя бы… в музей! Завтра с утра пораньше — на курганы, а уж потом приступим к изучению ландшафта… так сказать, к своим основным обязанностям. Кстати, и с курганов пробы возьмем… попутно…
На том и порешили.
Удивительно, но эта фантастическая, полная трагизма и безвозвратных потерь, история началась в реальном мире, в далекой Ост-Индии, а может, даже и по дороге в нее — возле самого доброго мыса в мире — мыса Доброй Надежды. Там она благополучно и закончится, пусть даже и через триста лет, благодаря русской девушке Кате с нидерландской фамилией Блэнк. Вот почему в романе переплелись три сюжетных линии и судьбы людей из трех стран — России, Нидерландов и Индонезии.«Живые тени ваянг» — современный роман, основанный на реальных исторических событиях, но с фантдопущениями, тяготеющий не чисто к развлекательному, а к интеллектуальному.
Не все продается и не все покупается в этом, даже потребительском обществе!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Япония, Исландия, Австралия, Мексика и Венгрия приглашают вас в онлайн-приключение! Почему Япония славится змеями, а в Исландии до сих пор верят в троллей? Что так притягивает туристов в Австралию, и почему в Мексике все балансируют на грани вымысла и реальности? Почему счастье стоит искать в Венгрии? 30 авторов, 53 истории совершенно не похожие друг на друга, приключения и любовь, поиски счастья и умиротворения, побег от прошлого и взгляд внутрь себя, – читайте обо всем этом в сборнике о путешествиях! Содержит нецензурную брань.
До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.
Представленная книга – познавательный экскурс в историю развития разных сторон отечественной науки и культуры на протяжении почти четырех столетий, связанных с деятельностью на благо России выходцев из европейских стран протестантского вероисповедания. Впервые освещен фундаментальный вклад протестантов, евангельских христиан в развитие российского общества, науки, культуры, искусства, в строительство государственных институтов, в том числе армии, в защиту интересов Отечества в ходе дипломатических переговоров и на полях сражений.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.