Прощальный взгляд - [24]

— А вы все еще не развелись с мужем, миссис Свейн?

— Нет. Может быть он и получил в Мексике развод, но мне об этом ничего не известно. Так что он по-прежнему живет во грехе с шепердовской девчонкой. А я ничего другого и не хочу.

— Вы имеете в виду дочь миссис Шеперд?

— Вот именно. Яблоко от яблони... Я пустила Риту Шеперд в свой дом, обращалась с ней как с родной, а она украла у меня мужа.

— Какая кража была первой?

Она посмотрела на меня недоуменно, но тут же смекнула.

— Поняла, что вы имеете в виду. Да, Элдон связался с Ритой до того, как украл деньги. Я их быстро вывела на чистую воду. У нас в Сан-Марино был бассейн в пятнадцать метров длиной, и мы устроили там вечеринку: плавали, ныряли, — добавила она еле слышно. — Мне невыносимо об этом вспоминать.

Последний час дался ей нелегко, да и мне порядком все надоело. Поблагодарив женщину, я встал, но она не отпускала меня.

— Скажите, а бывает так, что сыщики работают за условное вознаграждение? — спросила она, с трудом поднимаясь с дивана.

— Что вы имеете в виду?

— Мне сейчас нечем вам заплатить. Но если б я получила хотя бы часть тех денег, что присвоил Элдон... — фраза повисла в воздухе: она и надеялась, и давно потеряла надежду. — Мы снова стали бы богатыми, — сказала она тихим молитвенным голосом. — И тогда, конечно, я бы вас щедро вознаградила.

— Ну, конечно, нисколько не сомневаюсь. — Я попятился к двери. — Буду смотреть в оба, может, и увижу вашего мужа.

— Вы знаете, как он выглядит?

— Нет.

— Подождите, я достану его фотографию, если только дочь не унесла все.

Она пошла в комнату за гостиной. Судя по звукам, она поднимала и передвигала какие-то вещи. Вернулась она с запыленной фотографией. Щека у нее была грязная, как будто она только что вылезла из забоя.

— Все мои лучшие семейные фотографии, все альбомы времен Сан-Марино утащила Джин, — пожаловалась миссис Свейн. — Джин, бывало их часами разглядывала — так иные девчонки карточки киноактрис разглядывают. Джордж, ее муж, говорил, что она до сих пор крутит любительские фильмы, которые мы снимали в Сан-Марино.

Я взял фотографию — на ней был изображен мужчина лет тридцати пяти, светловолосый, с наглыми глазами, очень похожий на мужчину на том снимке, который капитан Лэкленд нашел у Сиднея Хэрроу. Но фотография была нечеткая, так что особой уверенности быть не могло.

Глава 13

Я пообедал в Пасадене и отправился домой в Уэст-Лос-Анджелес. Поднялся на второй этаж, открыл дверь. В квартире было душно. Я распахнул окно, откупорил пиво и устроился с бутылкой в полутемной гостиной.

Живу я в тихом районе, вдалеке от главных магистралей, и все равно до меня доносится уличный гул, приглушенный и столь же привычный, как биение крови, бегущей по венам.

По улице изредка проезжали машины, блики фар метеорами проносились по потолку. Дело, которым я занимался, было так же трудно удержать в памяти, как эти мелькающие блики и гул. Дело разрасталось, меняясь на глазах. Правда, так бывало всегда, стоило по-настоящему втянуться в работу. Неожиданно его центром стал Элдон Свейн, он потянул за собой всю семью. Если Свейн жив, ему придется ответить на вопросы, которые мне так необходимо выяснить. Если мертв, отвечать придется людям, которые знают его жизнь.

Я включил свет, вытащил черную книжечку и записал кое-какие данные. «Кольт-45», который я отобрал у Ника Чалмерса, был куплен в сентябре 1941 года Самюэлем Роулинсоном, президентом пасаденского Западного банка. В начале июля 1945 года он подарил револьвер своей дочери, Луизе Свейн. Муж Луизы, Элдон, казначей банка, незадолго до этого присвоил себе больше полумиллиона долларов и разорил банк. Элдон Свейн, по слухам, убежал в Мексику с дочерью роулинсоновской экономки Ритой Шеперд (одно время ближайшей подругой дочери Свейн, Джин).

В 1954 году Элдон Свейн вновь объявился в доме своей жены и отобрал у нее «кольт». Как «кольт» попал от Свейна к Нику Чалмерсу? «Via»[5] Сиднея Хэрроу или через других лиц?

N. В. Сан-Диего: там жил Хэрроу, там живет и дочь Свейна, Джин, с мужем, Джорджем Траском, и бывший муж миссис Шеперд".

Я покончил с записями к полуночи, тут же позвонил Джону Тратвеллу домой, в Пасифик-Пойнт, и по его просьбе дважды зачитал их ему.

— Было бы недурно, — сказал я, — отдать Лэкленду «кольт» для экспертизы.

Тратвелл сказал, что «кольт» у Лэкленда, и я отправился спать.

В семь по радиочасам меня разбудил пронзительный телефонный звонок. Сняв трубку, я назвал себя, с трудом ворочая пересохшим языком.

— У телефона капитан Лэкленд. Знаю, что звоню слишком рано, но я и сам всю ночь не спал: проверял револьвер, который вы передали своему адвокату.

— Мистер Тратвелл не мой адвокат.

— Он вел переговоры от вашего имени. Однако обстоятельства сложились так, что необходимо ваше присутствие.

— Какие обстоятельства?

— Не считаю возможным обсуждать такого рода вещи по телефону. Можете приехать в участок через час?

— Постараюсь.

Махнув рукой на завтрак, я явился к Лэкленду, когда электрические часы на стене его кабинета показывали без двух восемь. Он коротко кивнул. Глаза его еще больше ввалились. На щеках пробилась колючая серебристая щетина — казалось, стальной шнур вдруг дал проволочные ростки. Стол был завален фотографиями. Наверху лежал сильно увеличенный снимок двух пуль. Лэкленд указал мне на жесткий стул напротив его стола.