Пророчество Апокалипсиса 2012 - [69]
Первоначальный натиск замедлился, атакующий клин увяз в плотной массе войск противника. Я заметил, что даже в этой тесной свалке некоторые тольтекские воины стремились не убить противника, а захватить в плен. Возможно, такая тактика и соответствовала их представлениям о чести, однако никак не способствовала достижению победы и с этой точки зрения выглядела просто глупо. Не говоря уже о том, что могла привести к плачевным результатам.
Воины правителя, облаченные в стеганые доспехи из хлопка или волокон агавы, были защищены лучше ацтеков, сражавшихся почти нагими, если не считать набедренных повязок и плащей, служивших отличием для командиров. Однако нелепая тактика сводила это преимущество почти на нет, и для меня было очевидно, что противники постепенно их одолевают.
Когда мне наконец удалось протиснуться достаточно близко к Теночу, чтобы пустить в ход свой боевой топор, на меня неожиданно устремился прорвавшийся сквозь ряды ацтеков тольтекский воин. Копье было у меня в левой руке, правой я придерживал сумку с боевым топором. Перебросить копье в правую руку, чтобы воспользоваться им для защиты, у меня не было времени, и я выхватил топор из торбы.
Воин, устремлявшийся ко мне, замахнулся, чтобы метнуть копье, — я должен был или остановить его немедленно, или умереть. Не дать ему совершить бросок можно было, только опередив его, а опередить его я мог лишь одним способом, которым и воспользовался: метнул с разворота свой топор ему в голову. Воин упал, а я лишился топора.
Но это меня не остановило. Я продолжал рваться вперед, держа копье в левой руке, вытащив правой кинжал и стараясь избегать столкновений с другими тольтекскими воинами. Моей целью был Теноч.
Вокруг него группировались ацтеки, однако в столпотворении боя мне удалось протиснуться к нему еще ближе. Теперь он находился прямо передо мной, спиной ко мне, его штандарт колыхался в такт его движениям. Толпа то напирала вперед, то откатывалась, и мы оба перемещались то туда, то сюда.
Отбросив, чтобы не мешало, копье, я совершил последний рывок, проскользнул вплотную к Теночу и вонзил кинжал ему в бок. Теноч охнул. Я, для верности, повернул кинжал в ране и вырвал его, надеясь, что в общей суматохе мой тайный удар останется незамеченным.
Поверженный противник, уже падая вместе со штандартом, обернулся — и меня охватило отчаяние. То не было лицо Теноча. Я даже знал этого знаменосца, то был боец из нашего племени.
До сих пор мне и в голову не приходило, что Теноч мог поручить нести свой боевой стяг другому. Теперь я понял его замысел: в то время как тольтеки рвались к штандарту, надеясь порешить вражеского вождя, Теноч сам устремлялся вперед, дабы осуществить свой замысел и убить правителя.
Бойцы моего бывшего племени использовали синюю боевую раскраску, ибо то был цвет бога-колибри. Сейчас передо мной находилась плотная группа таких воинов, явно расчищавших для Теноча путь к правителю. Подхватив с земли оброненный кем-то тольтекский меч, я влился в ряды ацтеков, устремляясь вперед вместе с ними.
Совсем неподалеку я увидел колышущиеся перья головного убора и теперь уже точно знал, что это Теноч. Только он мог позволить себе носить символ бога войны. А прямо перед Теночем маячил яркий, переливчатый боевой штандарт нашего правителя.
Теноч уже почти прорвался к нему.
52
Продвигаясь вперед, я вынужден был беспрестанно отбиваться от воинов-тольтеков и проталкиваться сквозь плотную толпу ацтеков. Углядев в рядах сражавшихся брешь, я устремился туда, оказался наконец всего в паре шагов от Теноча и уже делал замах, когда краешком глаза уловил опасное движение и успел нырком уклониться от меча, просвистевшего над моей головой.
На миг я замер, в ужасе и изумлении глядя прямо в глаза придворному оружейнику. Он тоже узнал меня и остановил следующий удар за долю секунды до того, как должен был меня обезглавить. Замешательство длилось недолго, но в следующее мгновение на него налетели два сцепившихся в смертельной схватке бойца, и нас разделили.
Я снова устремился к Теночу, но теперь мне приходилось помнить о том, что сзади меня в любой момент может настигнуть оружейник.
Сошедшиеся в бою толпы колыхались туда-сюда, налетая и откатываясь, словно волны, бьющиеся о каменные стены. Если мне с превеликим трудом и удавалось продвинуться на пару шагов вперед, то меня тут же снова оттесняли назад. В отчаянии я рубил всех подряд, не разбирая, тольтек это или ацтек. Любой, оказавшийся между мной и Теночем, был моим врагом.
Запыхавшийся, почти обессилевший, я обратился внутрь себя, взывая к могущественнейшему из богов Кецалькоатлю, дабы он придал мне сил для спасения правителя.
Мне удалось уклониться от метившего мне в живот копья, но атаковавший меня тольтек тут же нанес удар древком по голове. Я упал, увидев перед глазами звездную вспышку, и на миг провалился во тьму.
Лежа на земле, с гудящей головой, я вслепую шарил вокруг, пытаясь нащупать меч. А когда зрение восстановилось, похолодел от ужаса: мой правитель, меньше чем в локте от меня, тоже был сбит на землю, и Теноч уже замахнулся на него копьем.
Жизнь ацтеков причудлива и загадочна, если видишь ее со стороны.Культ золота и кровавые ритуалы, странные обычаи и особое видение мира, населенного жестокими божествами. Но жизнь есть жизнь, и если ты родился ацтеком, то принимаешь ее как единственную, дарованную тебе судьбой. Вместе с героем книги мы пройдем экзотическими путями, увидим расцвет империи, восхитимся величием Монтесумы, правителя народа ацтеков, будем сокрушаться и негодовать, когда бледнолицые воины в железных доспехах высадятся со своих кораблей и пройдут с огнем и мечом по священной земле ацтеков.Роман Дженнингса из разряда книг, которые однозначно получают читательское признание.
Это роман о рождении государства. О великих переменах, происходящих в начале XIX века на двух континентах, в Старом и Новом Свете.Это рассказ о доне Хуане де Завала – человеке, который много раз чудом избегал смерти и которого с ранней юности преследуют видения прошлого, помогающие ему обрести веру в будущее. О герое, который никогда не склонял головы, где бы он ни находился: в бандитском притоне, дворце или в тюрьме. Это повествование о предательстве, любви и верности. О несметном богатстве, которое дарует ключ к свободе.«Ярость ацтека» – это международный бестселлер от автора романов «Путешественник» и «Хищник».Впервые на русском языке!
Некогда могущественная Римская империя разделена на Западную и Восточную и переживает не лучшие времена: христианские епархии соперничают между собой, еретические секты и языческие культы борются за души людей, а на просторах разваливающейся империи царит хаос. Торн, воспитанник монастыря на западной окраине империи, отправляется через разоренные земли и неприступные Альпы на восток в поисках своих соплеменников-готов. На пути к цели его ждут кровавые стычки и свирепые дикие звери. Но он преодолеет все и сделает головокружительную карьеру при дворе предводителя готов Теодориха.
Ему не верили соотечественники. Венецианцы считали, что экзотические рассказы Марко Поло о дальних странствиях – преувеличение, если не полная ложь. Когда он лежал при смерти, священник, родственники и друзья предоставили ему последний шанс покаяться в криводушии, и Марко Поло ответил: «Я не рассказал и половины того, что видел».Этому и посвящен роман «Путешественник» – рассказать читателям то, что осталось недосказанным Марко Поло, и, поверьте, диковин и приключений в книге Гэри Дженнингса больше, чем даже в «небылицах» великого странника.
Это история о древнем государстве ацтеков и о людях, которые жили в нём. Повествование о странных обычаях, кровавых жертвоприношениях и несметных сокровищах.Это рассказ о том, как из-за океана в эту страну вторглись полчища бледнолицых людей, закованных в броню. Они называли себя конкистадорами.Это героический эпос о человеке, отказавшемся склонить голову перед завоевателями.
Это история о древнем государстве ацтеков и о людях, которые жили в нем. Повествование о странных обычаях, кровавых жертвоприношениях и несметных сокровищах.Это история об ацтеке. Человеке, за свою долгую жизнь сменившем множество профессий. Он был писцом, воином и купцом. Он побывал в джунглях, горах, пустыне и на берегах двух океанов. Он сумел заработать огромное состояние. Дорога его вела от самых низов к подножию трона. Но тут из-за океана в его страну вторглись полчища кровожадных бледнолицых людей, закованных в броню.
Повесть рассказывает о том, как жили в Восточной Европе в бронзовом веке (VI–V вв. до н. э.). Для детей среднего школьного возраста.
К концу переезда погода значительно испортилась. Ветер завывал в вантах; море стало бурным, корабль трещал, с трудом пробираясь среди седых бурных волн. Выкрики лотового почти не прекращались, так как мы всё время шли между песчаных отмелей. Около девяти утра я при свете зимнего солнца, выглянувшего после шквала с градом, впервые увидел Голландию -- длинные ряды мельниц с вертящимися по ветру крыльями. Я в первый раз видел эти древние оригинальные сооружения, вселявшие в меня сознание того, что я наконец путешествую за границей и снова вижу новый мир и новую жизнь.
Евангелие от Христа. Манускрипт, который сам Учитель передал императору Клавдию, инсценировавшему собственное отравление и добровольно устранившемуся от власти. Текст, кардинальным образом отличающийся от остальных Евангелий… Древняя еретическая легенда? Или подлинный документ, способный в корне изменить представления о возникновении христианства? Археолог Джек Ховард уверен: Евангелие от Христа существует. Более того, он обладает информацией, способной привести его к загадочной рукописи. Однако по пятам за Джеком и его коллегой Костасом следуют люди из таинственной организации, созданной еще святым Павлом для борьбы с ересью.
Андрей Петрович по просьбе своего учителя, профессора-историка Богданóвича Г.Н., приезжает в его родовое «гнездо», усадьбу в Ленинградской области, где теперь краеведческий музей. Ему предстоит познакомиться с последними научными записками учителя, в которых тот увязывает библейскую легенду об апостоле Павле и змее с тайной крушения Византии. В семье Богданóвичей уже более двухсот лет хранится часть древнего Пергамента с сакральным, мистическим смыслом. Хранится и другой документ, оставленный предком профессора, моряком из флотилии Ушакова времён императора Павла I.
Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.