Пророчества Авеля. О будущем России - [11]

Потом еще и слова монаха Авеля…

А вот и пророчество преподобного Серафима Саровского. 20 июля 1903 года императорская чета прибыла в город Саров на церковные торжества. Елена Михайловна Мотовилова, вдова служки преподобного Серафима Саровского, передала государю запечатанный конверт, который тот просил передать после своей смерти государю российскому. О чем писал в нем святой старец, доподлинно не известно. Но государь по прочтении его был «сокрушен и даже горько плакал». В те же дни отправилась царская чета к блаженной Паше Саровской. По свидетельству очевидцев, она предсказала Николаю и Александре мученическую кончину и трагедию государства российского. Государыня кричала: «Не верю! Не может быть!»

Возможно, в этом знании и есть ключ к пониманию странного поведения последнего российского императора России в последние годы: он знал свое будущее и покорился ему заранее, сознательно шел навстречу своей судьбе…

* * *

Но вернемся к жизни вещего инока. Чужая воля гнала монаха своей дорогой. Всего лишь год прожил он в столичной Александро-Невской лавре, после чего «вечный странник» отправился в Москву, потом на Валаам, потом вновь в Москву.

Свидетелем этого времени является и генерал А. П. Ермолов, будущий герой Бородина и усмиритель мятежного Кавказа. Первая встреча с Авелем произошла у него еще в Костроме, но были и другие. О тех временах он так пишет: «…Проживал в Костроме некто Авель, который был одарен способностью верно предсказывать будущее. Однажды за столом у костромского губернатора Лумпа Авель во всеуслышание предсказал день и ночь кончины императрицы Екатерины II.

Причем с такой поразительной, как потом оказалось, точностью, что это было похоже на предсказание пророка. В другой раз Авель объявил, что намерен поговорить с Павлом Петровичем, но был посажен за сию дерзость в крепость…Авель предсказал день и час кончины нового императора Павла I. Все предсказанное Авелем буквально сбылось».

В Москве познакомился Авель с по тем временам известными «грамотеями» Матвеем Мудровым и Петром Страховым.

Заметим, кстати, что Матвей Яковлевич Мудров (1776–1831) был человеком очень набожным. Но в то же время знаменитым врачом своего времени, ординарным профессором паталогии и терапии Московского государственного университета. Именно по его проекту при Московском университете в 1820 году были открыты медицинский и клинический институты, директором которых он и был назначен. Пять раз его избирали деканом медицинского факультета. Умер он от холеры, будучи членом центральной комиссии по борьбе с этой страшной болезнью, сам заразившись. На его могильной плите на кладбище в Петербурге написано: «Под сим камнем погребено тело раба Божия Матвея Яковлевича Мудрова, старшего члена Медицинского Совета центральной холерной комиссии, доктора, профессора и директора Клинического института Московского университета, действительного статского советника и разных орденов кавалера, окончившего земное поприще свое после долговременного служения человечеству на христианском подвиге подавания помощи зараженным холерой в Петербурге и падшего от оной жертвой своего усердия». А прославился он, войдя в историю российской медицины, оригинальным трудом, в котором врач собрал истории болезней всех больных, которых он пользовал в течение 22 лет. Это собрание состояло из 40 томов небольшого формата, куда Матвей Яковлевич заносил по особой системе все научные сведения о больном, о лекарствах, прописанных ему, и пр.

Вторым человеком, с которым стремился познакомиться монах Авель в Москве, был Петр Иванович Страхов (1757–1813). Дворянин, русский физик, профессор и ректор Московского университета (1805–1807), член-корреспондент Петербургской академии наук (1803). Отец его был священником. И, как свидетельствуют хроники, Петр с детства был увлечен религией и русской историей. «Рано высказались в нём дарования, отменная понятливость и способности; на осьмом году возраста своего он уже бойко и внятно читывал церковные книги; вместо родителя своего читал в церкви часы и паремии; рано выучился он писать и помогал отцу своему переписывать разные летописи и подобные тому тетради и с того времени приохотился к отечественной истории и ко всякой русской старине». Позднее он стал автором первого русского учебника по физике. Является изобретателем электрофореза. Он был почётным членом Императорской медико-хирургической академии и многих заграничных учёных обществ, членом Общества истории и древностей российских, Иенского латинского общества, Общества соревнователей врачебных и физических наук.

Вот такие удивительные люди оказались друзьями простого монаха из крестьян Авеля. И кто ответит нынче на вопрос, что заставило его пешком пойти в Москву, чтобы познакомиться именно с этими людьми? О чем они говорили? Что хотел узнать от них сын простого крестьянина?

В Москве же, как свидетельствуют очевидцы, монах Авель проповедует и прорицает за деньги всем желающим.

Вскоре после этого знакомства вернулся Авель в Валаамский монастырь. Здесь по научению «началозлобного» и «мнимоестественного» демона он написал «новую зело престрашную» книгу предсказаний, «подобну первой, еще и важнее». На этот раз книга была посвящена судьбе императора Павла I. И история вновь повторилась.