Проповедник - [22]

Впрочем интернет-кафе плодились, как грибы после дождя. И я решил остаток дня посвятить поискам работы, пусть даже за пределами района. Переехать можно. Тем более мое финансовое положение все равно не позволило бы дальше снимать нынешнюю квартиру.

В одном из кафе, в районе Багратионовской, я, как обычно, задал вопрос по поводу работы. Администратор ответила, что мест нет. Уже собрался идти на выход, когда меня окликнул голос с легким южным акцентом.

— Парень, постой!

Я обернулся — у стойки администратора стояли двое хорошо одетых мужчин, предположительно армян. Я подошел к ним. Они оба протянули мне руку для пожатия и представились:

— Карен

— Жирайр, для друзей Жора.

— Андрей, — пожал я руки обоим.

— Работу ищешь? — спросил тот, что назвался Кареном.

Я понял, что передо мной стоят потенциальные владельцы кафе:

— Да, очень бы хотелось работать в подобном месте, с детства люблю компьютерные игры и все, что с ними связано, — запел я, стараясь произвести хорошее впечатление на потенциальных работодателей, — Только мне сказали, что мест вроде как нет.

— У меня нет, но вот Жорик, — Карен кивнул на соседа, — через два дня открывается в Балашихе. Ему нужен толковый парень.

— Какие условия, что по зарплате, график? — вопросы ворохом посыпались из меня.

— Вай, братка, не торопись так. Поехали, сам все увидишь, как раз туда направляюсь. — Он повернулся к Карену, — Удачи, брат, я наберу.

Они обнялись и попрощались, Жирайр посмотрел на меня:

— Ну, пошли, работничек. Учишься наверное? — и направился к выходу

— Отучился уже, — я задумался. Жирайр определенно внушал доверие, да и попасть в переплет я уже не боялся, люди вроде серьезные. Я решительно последовал за ним.

— Это хорошо, что отучился. Садись, — он указал на черный Кайен у входа.

Я запрыгнул в машину. Завелся автомобиль и мы направились в Балашиху. По дороге я рассматривал его: невысокого роста, выбритое до синевы круглое лицо, карие, почти черные глаза, внимательно исследующие окружение.

— Рассказывай, братка, чем дышишь, почему ищешь именно эту работу? — он изучающим взглядом смотрел на меня.

Скрывать мне особо было нечего, поэтому я поверхностно, без деталей, рассказал немного о себе. Жирайр внимательно слушал, наблюдая за мной, а затем спросил:

— За что с учебы выгнали? Вижу парень ты не плохой и главное честный, — последнее он произнес утвердительным тоном.

— Конфликт с мажором местным произошел, мразь еще та. С первых дней начал высмеивать мое простое происхождение. Затем девушку не поделили. А потом подставил с дракой. Друзья его на камеру все записали, — разоткровенничался я. Жирайр каким-то магическим образом внушал мне доверие.

— Дерьмо случается, — философским тоном ответил армянин, — Главное из него выбраться, а не плавать в нем и жаловаться на судьбу. Живешь где?

— В Бутово, квартиру снимаю.

— Это далековато. В общем смотри, братка, я вот что предлагаю: за зарплату не переживай, не обижу. Золотых гор не обещаю, но снять комнату в Балашихе и на еду тебе хватит. Сутки работаешь — потом двое, трое отдыхаешь, там как с ребятами договоришься. Обеспечиваешь порядок и чистоту в зале, вежливо ведешь себя с клиентами. Если квартиру не найдешь — можешь ночевать в комнате отдыха.

У меня перехватило дыхание — график, место для сна! Идеально в моей ситуации. Наружу просился главный вопрос, который я и озвучил:

— Жирайр, — тот поморщился:

— Для друзей я Жора,

— Эм, Жора, могу ли я пользоваться капсулой в нерабочее время?

— Можешь, но только когда будут незанятые места. Ночью например, или если посетителей мало. Если все места заняты — буду удерживать из зарплаты. Бизнес есть бизнес. В рабочее время играть запрещаю. За это жалеть не буду, братка, уволю сразу.

— Я согласен! — меня заполнило ликование.

— Значит договорились, — он свернул с шоссе и остановился у десятиэтажного дома, — Приехали, пойдем знакомиться с местом работы.

Мы спустились в цокольное помещение, с яркой отделкой. На вывеске готическими буквами была выведена надпись: "СЕВАН" — интернет-кафе".

— Что значит Севан?

— О, братка, это самое красивое озеро в горах у меня на Родине.

Мы прошли внутрь, и передо мной предстало большое помещение со свежим ремонтом. Внутри сновали земляки Жирайра, внося последние штрихи во внутреннюю отделку. Свет отражался на новенькой кафельной плитке, фойе и зал администратора были отделаны венецианской штукатуркой персикового цвета, слагающейся в причудливые, неповторяющиеся узоры, из чего я сделал вывод, что создавалось это вручную. Мы прошли дальше, перешли в зал с капсулами, которые были установлены в два ряда по пять штук. Здесь тоже был хороший ремонт, но попроще. Вдоль стены были оборудованы десять комнат, для переодевания с индивидуальными замками. За ними в углу — еще двери. Жора открыл одну из них, за ней стояли четыре новеньких душевых кабины и туалет. Вся комната играла светом на кафеле и хромированных поверхностях

— Красиво, — я огляделся.

— Еще бы, тесть с Еревана приезжал, помог. Своими руками всю отделку выполнил. Твоя задача эту красоту поддерживать. Уборка четыре раза в сутки, — Жирайр вышел, открыл вторую дверь, — Здесь комната персонала.