Пропавший мальчик, пропавшая девочка - [71]

Однако Люси опасается выходить из дома, а ес­ли все же приходится — она делает это глубокой но­чью. Она боится, что отец увидит ее.

Друзья пришли к компромиссу, устроившему обоих. В полдень Марк попытается привести Люси в гостиную. Наплетет что-нибудь о Рощенко или Хилльярде, и она встанет рядом с ним, то есть у ок­на, посмотреть на дом, о котором ей скажет Марк. А Джимбо выберет на той стороне улицы местечко напротив окна гостиной и спрячется.

— Я пришел туда примерно без десяти двена­дцать, — рассказывал Джимбо. — Засел рядом с крыльцом Хилльярда и стал ждать. Старина Хилль­ярд часов в десять обычно ложится вздремнуть, а Скип так ко мне привык, что уже не обращает ни­какого внимания. Через пару минут я с трудом раз­глядел Марка — он появился где-то в глубине комна­ты. Потом исчез, потом опять появился. Со стороны казалось, будто он с кем-то говорит. Я решил, он уго­варивает Люси Кливленд войти в комнату и посмот­реть в окно. У меня даже как-то полегчало на душе. Если он с ней говорит, значит, она там. Ну вот, почти ровно в полдень Марк пересек комнату и встал у ок­на Он говорил, да только рядом с ним никого не бы­ло. Улыбается, болтает с кем-то, поворачивает якобы к кому-то рядом с собой голову, размахивает рука­ми — весь из себя счастливый, как дурачок Но рядом с ним никого нет! Эта идиотская комедия длилась минуту-другую, а потом Марк отвернулся от окна Перед тем как опять исчезнуть, он обернулся и по­казал мне большой палец.

Джимбо наконец оторвал взгляд от колен и под­нял на меня глаза Боль и гнев были на его добро­душном лице.

— Я достал мобильник и позвонил ему, но его телефон был выключен. В общем, написал я ему эсэ­мэску, чтоб катился куда подальше. Когда он потом позвонил, я все еще бесился. «Чего так долго не зво­нил?» — спросил я его. А он: «Занят был. С Люси». — «Брехун», — сказал я. А он мне: «Люси говорила, что ты именно так и скажешь». — «Что скажу?» — спро­сил я. «Что я тебе вру. Только дело в том, что ты не можешь видеть ее, пока она сама этого не захочет». Я сказал, что тупее брехни в жизни не слышал, а он: «Нет-нет, Люси совсем не обычный человек». — «Не сомневаюсь», — сказал я и отключил телефон.

Вечером, накануне дня своего исчезновения, Марк пришел к Джимбо домой объясниться — рассказать все как есть. Люси не является обыкновенным че­ловеком, заявил он. Он и сам толком не разобрался, кто она на самом деле. Но она ждала его, и он вы­звал ее к жизни. Единственное, что Марк знал на­верняка, — это то, что Люси Кливленд была для него всем, и он для нее — тоже.

Джимбо не мог вынести подобного бреда. Он на­орал на Марка. Марк просто хотел, чтоб друг поверил, будто он занимался сексом с потрясающей девят­надцатилетней девушкой. А на самом деле повторя­лась история с Молли Уитт, только еще хуже, потому что теперь он утверждал, что его сексуальная парт­нерша умеет становиться невидимой! Даже если б Джимбо очень постарался наврать с три короба, та­кое ему не по силам

Марк сказал, что ему очень жаль, если Джимбо так думает о нем, и ушел домой.

На следующее утро Джимбо тоже пожалел, что орал на друга Он плохо спал ночью и поднялся с по­стели намного раньше обычного. Расправившись с яичницей, которую приготовила сыну приятно удив­ленная Марго, он вернулся в свою комнату и позво­нил Марку.

— Значит, мир? — сказал Марк.

— Мир. Прости, что я сорвался. Что сегодня со­бираешься делать?

— Почти весь день буду с Люси, — ответил Марк. — Пардон. Забыл, что ты не считаешь ее ре­альной.

— Да потому что она не реальная! — закричал Джимбо, но тут же удивительным образом взял себя в руки. — Ладно, будь по-твоему. И что, будешь весь день нянчиться со своей воображаемой подруж­кой? Или не весь?

— Может, встретимся у тебя примерно в пол­седьмого? — предложил Марк.

— Ну, если сможешь оторваться...

Весь день до назначенного срока Джимбо мучил­ся: то ли злиться на Марка, то ли великодушно про­стить. Порой ему казалось, что причиной лжи Мар­ка стало — вот только он не мог до конца понять, каким образом, — самоубийство матери. Может, с помощью воображения он пытался найти ей замену и зашел так далеко, что поверил в свою фантазию. Опять Джимбо поймал себя на мысли, как важно позаботиться о Марке — настолько, насколько Марк позволит ему. Вскоре после того, как Марк подошел к задней двери дома Джимбо (а произошло это бли­же к семи, нежели к половине седьмого), Джимбо понял, что Марк позволит ему проявить лишь капель­ку участия.

Но первое, что заметил Джимбо, открыв на стук Марка, — блаженство, сиявшее на лице друга, и едва ли не пугающие довольство и расслабленность, кото­рые исходили от того волнами. Второе, что заметил Джимбо: если Марк Андерхилл и казался счастли­вейшим человеком на земле, за это счастье он доро­го заплатил. Марк, показалось ему, стал неуловимо старше и был так измучен, будто сейчас привалится к дверному косяку и заснет.

— Как поживает Люси Кливленд? — спросил Джимбо, не в силах удержаться от сарказма Но да­же не сумев убедить себя в существовании девушки-невидимки, он чувствовал ревность. Джимбо отдал бы все на свете, чтобы познать это счастье, чтобы ощутить такое блаженное изнеможение.