Пропавшее приданое - [30]

— Благодарю вас, мистер Уорбург. Ваши слова многое прояснили.

— Я рад помочь вам.

Гость вышел, а хозяин вернулся к себе и закрыл дверь. Спустившись на этаж ниже, мистер Меламед остановился. Он ждал, не донесутся ли из квартиры наверху звуки спора или ссоры. Однако все было тихо.

Не имея никаких доказательств вины Айзика Уорбурга, мистер Меламед все же не был уверен в его невиновности. По его мнению, помощник слишком уж торопился очернить сироту. С другой стороны, мистеру Меламеду никогда не приходилось бывать на месте мистера Уорбурга. Молодой человек только недавно приехал в Лондон; возможно, его положение было настолько непрочным, что он пошел бы на все, чтобы удержаться на плаву — даже если бы для этого потребовалось отвести от себя подозрения, переведя их на еще более беззащитного человека.

Но одно он знал теперь наверно: мистер Уорбург не был сообщником Саймона. Если Саймон говорил правду и кражу совершили двое, мужчина и мальчик — и если тем мужчиной был мистер Уорбург, — то личность мальчика оставалась загадкой. Тогда Саймон вне подозрений.

Увы, ничто не доказывало, что мистер Уорбург и есть вор. Все это были только догадки. Поэтому, к огорчению мистера Меламеда, Саймон по-прежнему оставался одним из главных подозреваемых.

Эти мысли привели мистера Меламеда к следующему шагу его плана: заказать экипаж и вместе с мистером Лионом отправиться в Манчестер по завершении шабата. Путешествие предстояло долгое — по меньшей мере восемнадцать часов в один конец, — поэтому необходимо было найти удобную карету и быстрых лошадей. Завершив все нужные приготовления, он вернулся домой за пуговицей, уже отчищенной от сургуча. Теперь на ней яснее был виден знак изготовителя. Итак, после легкого завтрака мистер Меламед отправился прямиком на Стрэнд, где располагалась лавка Фермина и Вестолла, пуговичных мастеров.

— Да, сэр, это наша пуговица, — сообщил мистер Фермин (или, может, то был мистер Вестолл).

— Не могли бы вы сказать, кому она принадлежит? Я хотел бы вернуть ее владельцу. Насколько я понимаю, она серебряная.

Пуговичник наградил мистера Меламеда взглядом, до краев полным презрения:

— Не думаю, чтобы лорд Гренвилл почувствовал недостачу пуговицы.

— У меня есть ключ, гинея и пуговица, — мистер Меламед выложил все три предмета на стол в «Кофейне Бэра».

Саймон был только рад избавиться от ключа, а вот Граф Грэйвел-лейнский не горел желанием отдавать гинею. Однако его удалось переубедить. Пуговицу же мистер Меламед, разумеется, получил в подарок.

Мистер Бэр внимательно оглядел улики и со вздохом заключил:

— Не сходится.

— Что не сходится?

— Все три вещи не могли случайно выпасть.

— Слишком много совпадений?

— Да.

— И каково же ваше предположение, Эшер?

— Я думаю, пуговицу обронили слуги мистера Гренвилла, когда вносили часы. Сэмюэл сказал, что они с трудом протиснулись в двери, так?

— Так. — Помолчав, мистер Меламед сказал: — Если ваша догадка верна, то Перси Гренвилл не замешан в ограблении. — Он подтолкнул пуговицу к краю стола. — Что вы думаете о словах Уорбурга?

— О том, что мальчик читал конторскую книгу?

— Да.

— Не знаю.

— Но… вам ведь это не нравится?

— Не нравится. — Мистер Бэр умолк. — Однако Саймон мог передавать сведения и не Графу.

— Кому еще они могли понадобиться?

— Конкуренту.

— Лавочнику, захотевшему переманить к себе покупателей мистера Лиона?

— Хороших покупателей, — рассмеялся мистер Бэр. — А тех, что не платят по счетам, предостаточно у каждого торговца.

— Вы полагаете, этот конкурент мог заплатить Саймону гинею за такие сведения?

— Мог. — Мистер Бэр воззрился на мистера Меламеда, раскрыв рот. — Вы думаете о том же, о чем и я?

— Возможно. О чем вы думаете?

— Что рассказ мальчика — ложь, по крайней мере эпизод с найденной монетой.

— Возможно. — Мистер Меламед толкнул гинею к другому краю стола. — Остается ключ.

Оба посмотрели на ключ.

— Эту загадку раскусить труднее, чем непрожаренную отбивную, — сказал мистер Бэр, удрученно качая головой.

— Одна мышь или две? — тихо пробормотал мистер Меламед.

— Что?

— Это задача из Талмуда. Вопрос, что задал Рава.

Оба не сводили глаз с ключа. Затем мистер Меламед произнес:

— Мне кажется, что если мы исключим и пуговицу, и гинею, а будем рассматривать один лишь ключ, то останемся ни с чем.

— Как так?

— Допустим, Саймон завладел ключом и шкатулкой. Он открыл дверь. Куда он направился? Что он сделал с деньгами?

— Отдал их Графу Грэйвел-лейнскому?

— Нет. Будь деньги у Графа, он бы не позволил Саймону говорить. Он бы держал мальчика взаперти, пока не минует опасность разоблачения.

— Кому же Саймон отдал деньги?

— Либо «гинее», либо «пуговице».

— Если он отдал их Перси Гренвиллу, тогда вы в тупике, верно? Ведь лорд Гренвилл поддерживает реформаторов, не так ли? Предоставление евреям равных гражданских прав и тому подобное? Вы же не станете предпринимать ничего, что могло бы настроить его против нас?

— Придется действовать осторожно, это верно. Но если лорд Гренвилл — достойный человек, ему наверняка будет интересно узнать, что его сын вламывается в лавки и крадет деньги.

— Вижу, к чему вы клоните. Можно даже сказать, что вы окажете лорду Гренвиллу любезность, сообщив ему о проделках сына, прежде чем юноша решит пойти на более крупное ограбление… не то его имя попадет во все скандальные газетенки.