Пропавшее приданое - [22]

— До меня дошло известие, что в одной из лондонских лавок было совершено ограбление, — туманно начал он.

— Быть того не может, — ответил Граф с преувеличенно тревожным видом. — Ограбление? В Лондоне? Я потрясен. Верно, ребятки? Мы потрясены, не правда ли?

Его маленькая свита тут же отозвалась: дети принялись усердно качать головами, заламывать руки и вздыхать.

— Не ожидал, что эта новость окажется столь тяжела для вас, — сухо ответил мистер Меламед. — Не принести ли вам нюхательных солей — может быть, они вернут вас к жизни?

— Благодарю вас, мистер Меламед, вы очень любезны. Но здесь и без того хватает сильных запахов.

Будто по сигналу, мальчики расхохотались. Граф взглянул на Велик’она, тот немедленно поднял руку, и весельчаки притихли.

— Но зачем вы пришли сюда, мистер Меламед? Вы ведь не думаете, что я замешан в этом ограблении? Или все же думаете?

— Разве ваша невиновность так уж очевидна?

— Мое ремесло — щипать карманы. Чтобы вламываться в лавки, нужны совершенно другие умения.

— Ну а если бы вам в руки попал ключ от лавки? Для того чтобы стащить шкатулку с деньгами, тоже требуются другие умения?

Последовало долгое молчание; мистер Меламед чувствовал на себе взгляды по меньшей мере десяти пар недружелюбных глаз.

— Известно ли вам, мистер Меламед, что если меня признают виновным в ограблении лавки, то отправят на виселицу?

Граф оперся подбородком о ладонь и, обворожительно улыбаясь, заглянул в глаза собеседнику. Однако мистер Меламед поймал себя на том, что его не особо трогает положение юноши. Как община несет ответственность перед человеком, так и человек отвечает перед всей общиной. Нам дарована свобода воли. Даже в условиях страшной нищеты можно оставаться честным человеком. Граф же был вором и искусителем невинных душ, а стало быть, заслуживал подобающего отношения.

С другой стороны, мистер Меламед вовсе не хотел передавать какого бы то ни было еврейского вора в руки английских судей. Рано или поздно Граф оступится и сам попадется ищейкам с Боу-стрит. В этом мистер Меламед был уверен. Что до кражи в лавке — он все еще надеялся разрешить тайну без огласки, так, чтобы история не вышла за пределы общины. Впрочем, Графу было необязательно знать об этом, и мистер Меламед, ответив спокойным взглядом на его взгляд, произнес:

— Да, мне это известно.

Несколько бесконечно долгих мгновений они просидели в молчании. Первым отвел глаза Граф.

— Что ж, ищите, — сказал он, беспечно махнув рукой, — и, если вы найдете в моем доме краденый товар, я попрошу суд даровать вам привилегию лично сопровождать меня на эшафот.

Слова Графа на миг привели мистера Меламеда в замешательство. Но, быстро взяв себя в руки, он стал обдумывать следующий ход. Должно быть, от шкатулки избавились еще в ночь ограбления, так что искать ее не представляло смысла, однако была вероятность, что деньги и сейчас хранятся в доме. Такие, как Граф, не могут запросто зайти в банк и открыть счет на тысячу гиней, не вызвав подозрений.

С другой стороны, юноша не предложил бы ему обыскать помещение, не будь он уверен, что у мистера Меламеда нет ни малейшей возможности найти деньги. Итак, если деньги и впрямь находились у Графа, то они наверняка были спрятаны где-то в другом месте, и, если мистер Меламед, приняв предложение, начнет обыскивать комнату, он лишь выставит себя дураком. Не этого ли добивается Граф? — подумал он. Хочет выставить его на посмешище? Или же он задумал нечто посерьезнее?

Внезапно мистер Меламед вспомнил. Он пришел сюда, чтобы найти ребенка, который, возможно, обладал ключом к разгадке тайны.

— Вообще говоря, я не думаю, что вы замешаны в краже, — сказал мистер Меламед. — У меня есть основания полагать, что преступление совершил ребенок, мальчик лет восьми или около того. Если вы поможете мне отыскать его, то будете щедро вознаграждены, даю слово.

Граф Грэйвел-лейнский резко поднялся с места и подал знак Велик’ону, который незамедлительно стал по стойке «смирно».

— Проводите этого человека к выходу, Велик’он, — сказал Граф бесцветным голосом. Затем, окинув мистера Меламеда холодным взглядом, добавил: — Что до вас, сэр, — не советую вам возвращаться на Грэйвел-лейн. В этом квартале могут украсть носовой платок, но мы не воруем детей и не отправляем их на виселицу… и не жалуем тех джентльменов, которые занимаются подобным.

Велик’он подошел к мистеру Меламеду и отконвоировал его к двери, а оттуда — вверх по лестнице. Генерал шел позади «пленника», то и дело тыкая его в спину палкой, чтобы тот шел быстрее. Такое обращение, при всей его непочтительности, на поверку оказалось благом, ибо, когда Эзра Меламед уже почти было дошел до парадного входа, он вдруг увидел пару испуганных глаз, взиравших на него сверху, из просвета между тонкими прутьями ограждения этажом выше.

— Саймон! — закричал он, взлетая вверх по лестнице.

Но ребенок мчался еще быстрее. За несколько минут он добежал до верхнего этажа и распахнул дверь, ведущую на крышу. За ним гнался мистер Меламед, а того, в свою очередь, преследовали Велик’он и остальные дети. Едва мистер Меламед достиг двери, как кто-то с силой дернул его за плащ. В мгновение ока он скинул плащ и набросил его на голову Велик’ону, тот упал назад, а за ним и другие покатились вниз по ступеням. Мистер Меламед вбежал в распахнутую дверь и быстро захлопнул ее за собой. Увидев на двери задвижку, он поспешил ею воспользоваться. Теперь, хотя бы на несколько минут, можно было остаться наедине с мальчиком. Но где же он?