Пропавшая улика. И на восьмой день - [6]

— Он дома? — Старик усмехнулся, представив себе, как Эйб Перл спешит к острову Нер, чтобы арестовать его.

— Нет. — Женщина засмеялась. — Они поехали на катере в Ларчмонт — смотреть регату. Миссис Хамфри не высовывала носа из дома с тех пор, как появился ребенок.

— Значит, если я помогу себе сам, никто не узнает?

— Я узнаю.

— Позвольте мне взять несколько галлонов. Я пришлю мистеру Хамфри чек.

— Из-за вас у меня будут неприятности.

— Я даже не упомяну ваше имя, — пообещал инспектор. — Кстати, как вас зовут?

— Шервуд. Джесси Шервуд.

— А меня Ричард Квин, миссис Шервуд.

— Мисс Шервуд, мистер Квин.

— Вот как? Рад познакомиться.

— Взаимно.

Непонятно почему оба заулыбались. Солнце сверкало на голубом небе, с моря дул легкий ветерок, принося соленые брызги.

— Мне здесь некого посещать, мисс Шервуд, — сказал старик. — Почему бы нам не посидеть и не поболтать?

Улыбка исчезла.

— Если до мистера и миссис Хамфри дойдет, что я болтала с посторонним на пляже, когда ребенок был на моем попечении, они меня уволят и будут абсолютно правы. А я ужасно привязалась к маленькому Майклу. Боюсь, мне придется отказать вам, мистер Квин.

«Приятная женщина», — подумал инспектор.

— Да, конечно, я об этом не подумал… Понимаете, я старый друг Эйба Перла — шефа полиции в Тогасе, я провожу лето с ним и миссис Перл в их домике на берегу.

— В таком случае мистер Хамфри, возможно, не стал бы возражать… Но они так нервничают из-за ребенка…

— Это их первенец?

— Да.

— Их можно понять. Родители не могут быть слишком осторожны в отношении своих детей — особенно если они богаты.

— Хамфри — мультимиллионеры.

— Шеф Перл говорил мне, что на острове Нер только такие и живут. Помню дело о похищении, которое я расследовал несколько лет назад…

— Расследовали? Вы тоже полицейский офицер, мистер Квин?

— Был — в Нью-Йорке. Но меня отправили на пенсию.

— На пенсию? В вашем возрасте?

Он посмотрел на нее:

— Как вы думаете, сколько мне лет?

Около пятидесяти пяти.

— Вы говорите это из вежливости.

— Я никогда не лгу — даже из вежливости. Значит, вы старше?

— Процитирую вам пункт «О» параграфа 434-а Административного кодекса города Нью-Йорк. «Ни один служащий департамента полиции, за исключением полицейских врачей…» и так далее, «достигший возраста шестидесяти трех лет, не может продолжать службу и должен быть отправлен на пенсию за счет департамента». Как видите, я выучил это наизусть.

— Шестьдесят три? — Выражение ее лица было скептическим.

— Именно столько мне стукнуло в последний день рождения.

— Никогда бы этому не поверила.

Из недр коляски донесся писк. И сестра Шервуд поспешила к своему питомцу, старик последовал за ней. Он невольно обратил внимание на изгиб ее бедер, молодые плечи, стройные ноги.

Оказалось, ребенок просто всплакнул во сне.

— Скоро он проснется и захочет есть, — сказала Джесси Шервуд, возясь с вуалью. — Ваша жена тоже гостит у шефа и миссис Перл?

«У нее сильные руки…»

— Я овдовел, когда вы родились, мисс Шервуд.

— Быть не может! — Она засмеялась. — И сколько же, по-вашему, мне лет?

— Тридцать девять — сорок, — солгал инспектор.

— Вы просто душка! В январе мне исполнится пятьдесят. Я уже почти двадцать пять лет дипломированная медсестра.

— Вот как? Разве ребенок болен?

— Господи, конечно нет. Малыш вполне здоровенький.

Пухлые ручки и ножки, крепкая грудь и толстые щечки свидетельствовали о том, что так оно и есть. Он спал, как бы защищая руками головку, в трогательно беспомощной позе; шелковистые брови были озабоченно сдвинуты. «Они оба выглядят, как…» — думал Ричард Квин, но не мог найти подходящего слова. Некоторые чувства нельзя выразить словами. Его удивляло, что они у него все еще есть.

— Просто миссис Хамфри так нервничает, что не доверяет обычной няне, — продолжала Джесси Шервуд. — А я почти всю свою карьеру работала педиатрической медсестрой. Обычно я не берусь за такие дела, я имею в виду, уход за совершенно здоровым ребенком. Предпочитаю заботиться о тех, кто в этом нуждается. Но за последние несколько нет я сильно переутомилась, а предложение мистера Хамфри было настолько щедрым…

Джесси оборвала фразу. Чего ради она рассказывает все это постороннему?

— Никогда не были замужем? — небрежным тоном осведомился старик.

— Прошу прощения? О, вы имеете в виду меня? — Ее лицо изменилось. — Была один раз помолвлена. Во время войны. — Теперь в улыбке ощущалась горечь. — Он был врачом и погиб в Нормандии.

Инспектор кивнул. Они стояли рядом у коляски, глядя сквозь сетку на маленькое сонное личико.

«О чем я думаю? — спрашивал себя старик. — Она энергичная привлекательная женщина, а я всего лишь высохший старый дурак».

Он теребил пуговицу куртки.

— Приятно было побеседовать с вами, мисс Шервуд.

Она быстро вскинула голову:

— Вы уходите?

— Лучше поскорее позаимствовать немного бензина у мистера Хамфри и вернуться. Беки — миссис Перл — устроит истерику, если я не прибуду к ленчу. Она пытается нарастить на моих костях немного мяса.

— Не понимаю зачем. По-моему, вы отлично сложены для…

— Для человека моего возраста? — Инспектор улыбнулся. — Надеюсь, мы еще встретимся.

— Да. — Джесси вздохнула. — Я здесь никого не знаю. По четвергам, когда у меня выходной, можно с ума сойти.