Пропащий - [100]

Данила перевел дух, хотел откинуться на спинку, но стул сварливо крякнул и Данила решил не рисковать.

— А железо это броня! Защитный комплект для ведения боевых действий в любой среде. Я должен быть готов ко всему в точке высадки!

— Ага, — уважительно кивнул Петр. — Ударился носом об стену, готовый ко всему. И чо дальше?

— Домой хочу вернуться, — признался Данила. — Но для этого надо пробраться в храм.

— Вона как! Через пространственную дыру, из которой ты ввалился сюда. А ты уверен, что попадешь именно в свой дом, а не чужой?

— То есть? — насторожился Данила.

— Некоторые люди попадают сюда случайно. Шел себе человек, ничего не подозревая и раз — затянуло в дыру! Рептилоиды не умеют управлять дырами, они ими только пользуются. Бывает так, что у дыры образуются как бы ответвления, дыры меньшего размера. Ты, наверно, в такую дыру и попал.

— То есть ты хочешь сказать, что дыра перехода в этот мир перемещается по Земле как попало и я могу оказаться где угодно?

— Нет, основная дыра более менее стабильна и может держаться долго. А вот ответвления могут появляться везде, но не надолго. Я чего столько лет тут сижу? Думаешь, не хотел вернуться? — грустно спрашивает Петр.

— И как же попасть в эту стабильную дыру?

— Это знают только древние духи ящеров, — развел руками Петр.

— Опять древние духи! Кривоногие вонючие карлики обладают технологией точного перехода. Надо поймать одного и побеседовать. Но как? — задумался Данила. — Он же сам не в ловушку не полезет. Петр, как поймать древнего духа?

Бывший наставник вздохнул, грязная пятерня взъерошила волосы, на заросшем щетиной лице отразилась борьба мыслей.

— Ну, если только заманить.

— Чем?

— Не чем, а кем!

— Мной что ли?

— Ну, не мной же! Я-то им на кой овощ сдался? — удивленно спрашивает Петр.

— Как-то не вдохновляет меня такая перспектива, — произносит Данила с сомнение в голосе. — Иначе нельзя?

— Как? Делами простых смертных ведают зеленомордые жрецы, боги не сходят до них. Разве что в исключительных случаях.

— А я как раз такой случай и есть, — вздохнул Данила.

Забывшись, пробует усесться поудобнее. Изнемогающий под весом брони стул не выдерживает. Ехидный хруст возвещает о скоропостижной кончине, каменный пол принимает удар железной жо…ы, хрустит размолотая в щепу древесина.

— Смотрю, ты волнуешься? Это пользы не принесет. И вообще, чем меньше думаешь, тем лучше, — философски замечает Петр.

— Конфуций хренов! — бормочет Данила, сидя на полу. — Что делать-то будем?

— А ничо! Скоро стемнеет, поужинаем, отдохнем. Утро вечера мудренее.

— Может быть ты и прав! — вздохнул Данила. — Давай распатроним багажник капсулы, там жратва есть.

* * *

Идет уже второй час ночи, а сна ни в одном глазу. Данила изворочался весь на скрипучей койке, а ведь когда-то дрых из пушки не прошибешь! И поел хорошо, и помылся как следует, и постель чистая, без клопов и прочей живости, а сон не идет, хоть ты тресни! Такое бывало и раньше. И почти всегда это означало, что будут неприятности. Проворочавшись еще минут двадцать, Данила не выдержал и плюнул. В смысле встал, оделся, прихватил «ствол» и чашку местного кофе и вышел на крышу. Чужие звезды равнодушно мигают с черного неба, под стеной копится туман, окружающий со всех сторон лес угрюмо молчит, иногда позволяя уловить предсмертный крик пожираемой живности и довольное урчание откушавшего хищника. До рассвета осталось немного, горизонт на востоке — или на западе? Да хрен его знает, где тут солнце восходит! — медленно накаляется.

Данила осторожно прихлебывает коричневое пойло — горячо! Кофе готовил и наливал в темноте, стараясь не разбудить Петра. Нормальных чашек у него нет, одни лохани с ручками, впотьмах «набухал» чуть ли не до краев, как пиво. Чтобы остыло, ставит чашку на край стены, досадуя, что долго ждать. Вылить жалко … или все-таки вылить?

Утренний холодок забирается под броню через воротник. Шлем Данила одевать не стал, а зря, без него автоподогрев не включится.

— О, ну что за фигня такая! — злится Данила и выплескивает за стену сразу половину кружки горячего пойла.

Раздается сдавленный полукрик полустон и звучит роскошная матерная тирада на тему трудной жизни и внезапной кончины. Радостно смеясь — конец сомнениям и мукам! — Данила выливает остатки и следом бросает кружку. Спустя мгновение раздается хлопок и прилетает «ответка» — граната. К счастью Данила успевает отбить и граната отправляется вниз. Грохот взрыва бодрит и приятно щекочет нервы. Нахлобучив шлем, Данила выглядывает за край, предварительно отойдя в сторону на несколько шагов. Внизу царит кромешная тьма, активируется ночное зрение, мерцает зеленоватым светом приставная телескопическая лестница, по которой неуклюже сползает три мешковатые фигуры. На земле в неудобных позах лежит два тела. Голубой цвет подсветки говорит о том, что они мертвы или умирают. Те, что на лестнице, слегка румянятся.

— Сейчас остудим! — шепчет Данила, беря в руки автомат, но откладывает его в сторону — возникла идея получше!

Конец лестницы почти достает до края стены. Данила чуточку неуклюже — в броне все-таки, не в шортах! — перелазит через край. Крепко сжимает боковины руками и ногами, и едет вниз, как матрос дембель по трапу, сшибая противотанковым задом все подряд. Притормозить перед приземлением не удалось — первый раз такой аттракцион! — и железный зад Данилы вбивает в землю троих неизвестных, словно стальная копра пучок свай.