Промзона - [4]
Мишка сидел на кровати, довольно чавкал и урчал.
Из-под задницы его торчала босая человечья нога, проеденная до кости, с толстыми, пораженными грибком ногтями.
На шум мишка обернулся. Морда его была окровавлена, и бурые глазки сияли восторгом. Видимо признав в Самарине конкурента, он недовольно зарычал, обнажая клыки.
Майор Самарин всадил в него три пули, одна за другой, прежде чем мишка свалился у трупа хозяина.
Александр Феликсович Ревко, полномочный представитель президента в Южно-Сибирском федеральном округе и личный друг Вячеслава Извольского, осматривал в Жуковском новенький вертолет.
Вертолет был великолепен. Он стоял на летном поле посереди старых военных машин, как яркий подснежник, проклюнувшийся из-под истлевшей за зиму листы, и смотреть на него сбежалось все аэродромное начальство. Вертолет был весь угольно-черного цвета, как новорусский шестисотый мерседес, и по обеим сторонам его на кронштейнах хищно торчали ракеты с тепловыми головками наведения и ПТУРы.
В руках Александр Ревко держал автомат – старый добрый «калашников», с которым ему так часто приходилось иметь дело и в Анголе, и в Эритрее, и в Намибии, – везде, куда посылали его партия и правительство в те дни, когда великая советская империя простиралась от Кубы до Антарктиды, когда КГБ и ЦРУ играли в мировые шахматы на равных, и когда на Конгарском вертолетном заводе производили триста винтокрылых шершней в год.
Беззакатная империя. Империя, над которой никогда не заходило солнце. Империя, в которой сажали спекулянтов, расстреливали взяточников, а рабочим выдавали квартиры бесплатно. И в центре этой империи, на площади у мрачного здания, стояла статуя его троюродного деда.
Ревко отщелкнул предохранитель и обдал вертолет веерной очередью с расстояния в двадцать метров. Вячеслав Извольский, стоявший рядом с полпредом, невольно напрягся. Пули защелкали по угольно-черной поверхности, как градины по крыше. Они не высекали искр и почти не давали рикошета.
Ревко опустошил магазин, привычным движением переставил рожок и продолжил стрельбу. Вскоре весь бетон под вертолетом был покрыт пулями, как почва под дубом – опавшими желудями.
Вертолет не был бронированным. Он был покрыт особой пленкой под названием «кларол». Пленку придумали две старушки, Клара и Роза Левашовы. Старушкам было, соответственно, семьдесят три и семьдесят пять, и всю жизнь они протрудились в секретном конструкторском бюро, а последние десять лет они продолжали выполнять задание умершей уже партии, расходуя на это собственную пенсию. Старушек для Извольского нашел Денис Черяга, и Извольский выкупил у них патент за сумму, о которой они до той поры слышали только в кино, и которую завод Извольского зарабатывал примерно за семь минут. Разумеется, пленка не могла полностью заменить броню. Но пулю калибра 5,45 мм она останавливала, начиная с пяти метров.
– Потрясающе, – сказал Александр Ревко. Оборотился, посмотрел на Славу Извольского своими прозрачными серыми глазами и промолвил:
– Что у вас там случилось в гостинице? С Анастасом?
Извольский помолчал. Осведомленность полпреда, как всегда, неприятно поразила его. Следовало бы разобраться: то ли ему стукнул кто-то из младшего персонала гостиницы, то ли полпред перехватил телефонные разговоры Анастаса.
– Этот урод вздумал приставать к Сереже Ахрозову, – ответил Извольский. – У Сережи очень тяжелый характер и исключительно гетеросексуальные пристрастия.
– Кто владеет лицензией на пленку?
– Одна швейцарская компания.
– Кто владеет компанией?
– Пятьдесят процентов мои.
– А другие пятьдесят?
– Любой фирмы, которую ты укажешь.
Ревко легким профессиональным движением закинул за плечо автомат, предварительно проверив предохранитель.
– Слава, это изобретение было сделано на советские деньги советскими людьми. Отдай другие пятьдесят государству. ГУПу[2] при полпредстве.
– Я бы предпочел заплатить налоги, – сказал Извольский.
Ревко усмехнулся.
– Чтобы они потом достались таким, как Анастас? Ты сам знаешь, Слава, эта страна прогнила сверху донизу. Ее не спасти с помощью обычных мер. Те деньги, которые мы получим через ГУП, пойдут на строительство государственной машины новой России. И я советую тебе при этом оказаться на нашей стороне. А не на стороне анастасов. Не делай ошибки, Слава. Мой проект – проект политический. Так что скажешь?
– У меня есть встречное предложение, – медленно произнес Извольский.
Анастас Анастасов открыл глаза. Страшно болела голова и во всем теле была дикая слабость, как всегда, когда Анастас баловался первитином. Анастас «винт» не любил, под «винтом» делают такие странные вещи: однажды Анастас, обжабавшись «винта», залез в машину и всю ночь ехал задом по шоссе. Доехал от Москвы до Торжка, а ведь дело было еще до черловского губернатора. Никто ему тогда бы задом не позволил ездить, хорошо, что чудом пронесло.
Но так уж случилось, что вчера вечером это был «винт», и еще какой странный «винт», не вода, а кисель.
Анастас огляделся. Он лежал в широкой постели; из-под плотно занавешенных окон спальни едва пробивалось жаркое летнее солнце; номер был прелестно отделан белой лепниной, мебель была немецкая, из цельного дуба, а трюмо рядом с постелью было просто выше всяких похвал: очень миленькое, в завитушках и с точеными копытцами ножек. Вроде бы таких номеров в «Кремлевской» не водилось – так где он?
Эйрик ван Эрлик родился в Раю. Он родился на планете, на которой мирно уживались друг с другом две расы, и так как разум другой расы был не похож на разум людей, в нем не было деления на твое и мое и не было деления на общество и государство.Но наследник Империи Людей затеял маленькую победоносную войну, чтобы освободить поселенцев Харита от власти тех, кого официальная пропаганда объявила чудовищами. И вот – через пятнадцать лет после конца войны – изгой получил возможность отомстить наследнику.
У хозяина Ахтарского металлургического комбината Вячеслава Извольского есть в жизни все. Свой завод. Свой губернатор. Свои менты. Свои прокуроры. Своя компания сотовой связи, чтобы никто не прослушивал его разговоров, и свой ОМОН, который может прилететь в Москву и выяснить отношения с теми, кто перешел дорогу Извольскому.Вот только в один прекрасный момент Вячеслав Извольский обнаруживает, что за ним охотится другой человек, у которого тоже есть свои губернаторы, свои менты, свои киллеры и даже – свой Кремль.
Генеральный директор Ахтарского металлургического комбината Вячеслав Извольский жесток, талантлив и беспринципен. Он стал собственником комбината, выкинув из директорского кресла обласкавшего его предшественника. Он завел свою компанию сотовой связи, чтобы никто не прослушивал его разговоры, он купил губернатора области и милицию города, и когда он, пьяный, едет по улицам своего княжества, местные гаишники останавливают все прочее движение. Но шахтерская забастовка и те, кто за ней стоит, поставили его комбинат на грань краха, его город — на порог экологической катастрофы, его рабочих — перед перспективой голода.Где та грань, перед которой остановится Стальной Король в стремлении защищать себя и своих подданных? И имеет ли он право остановиться?
Они выстроили на подмосковных дорогах красные кирпичные дома, архитектурой напоминавшие средневековые замки. Они устроили в бетонных гаражах ямы для раздевания автомобилей и места для пыток и вместо колоколов поставили на верхушки башен гнезда для пулеметов. Ничто не могло сравниться с их смелостью, разве что кроме их жадности и иногда невежества; сначала они извлекали деньги из собственной жестокости, а потом — из анархии, в которой утонула страна. Они имели власть грабить самим и запрещать грабить всем прочим, и вскоре Сазан с полным правом получил свой феодальный лен в отдельном московском районе.
Что случится с нефтезаводом, если во время конфликта акционеров туда вместо новых акционеров зайдут террористы?Что случится со страной, где нет правил? Где чиновники продают всех, кто их купил? Где владелец завода убирает партнера с помощью чеченцев, а чеченцев – с помощью ФСБ. Где те, кто должны предотвращать теракты, провоцируют их в надежде на новые звездочки. Со страной, которая стоит на краю катастрофы более страшной, чем самый жестокий теракт.
Они оба начинали в 90-м году – будущий 'крестный отец' Нарыма и его самый крупный предприниматель. Предприниматель покупал прииск – и бандит покупал прииск. Предприниматель приобретал нефтяную компанию – на ту же компанию имел виды бандит. Малюта и Сыч претендовали на одни и те же прииски и одни и те же заводы. В конце концов, они поделили край и жили в мире, пока не сцепились из-за того, что нельзя было поделить, – из-за женщины.
«Стюардесса с тележкой медленно пробиралась по узкому проходу салона, обслуживая пассажиров; она непринужденно с ними беседовала, некоторые заметно хотели занять ее время больше, чем им было положено по стоимости билета. Теперь-то Саша Кошкин будет знать, что регистрацию на самолет нужно проходить как можно раньше, чтобы получить местечко в посадочном талоне поближе к креслу стюардессы, а то он, по своей неопытности, не торопился, перед полетом сидел в буфете и разминался красным вином…».
Главная героиня книги молодая и амбициозная Жанна, концертный директор новой попсовой московской группы «Мэри». Дебютные выступления этой группы запланированы в одном из самых лучших концертных залов столицы, а по городу уже развешаны яркие баннеры: «Мэри» — скоро все офигеют!» И незадолго до концерта одну из участниц коллектива находят мертвой на крыше многоэтажки со всеми соответствующими ритуальному убийству атрибутами: дьявольской пентаграммой и странной запиской, текстом из Откровения Иоанна Богослова: «И я видел, что Агнец снял первую из семи печатей, и я услышал одно из четырех животных, говорящее как бы громовым голосом: иди и смотри…». За первым убийством следует второе, третье, четвертое… И ни у кого уже не остается сомнений, что в столице орудует новый серийный маньяк убийца, последователь одного из древних, поклоняющихся дьявольским силам, культов. И Жанна еще не знает, что во всей этой жуткой истории ей уготована совершенно особенная роль.
В 1987 году в результате перестроечного бардака на одном из стратегических аэродромов на территории Украины закопана неучтенная атомная бомба, которую считают потерянной. Наше время. Бывший штурман стратегической авиации по пьянке проговаривается про "неучтенку" не тому собеседнику. Информация немедленно распространяется в мире плаща и кинжала, бомбу для своих целей хотят использовать спецслужбы, политики и террористы... На пути у врагов становятся отставной украинский офицер и молодой агент ЦРУ, считающий себя героем романов Тома Клэнси.
История одного из самых жутких – и самых странных – серийных убийц XX века. Еще до ареста пресса прозвала его «Зверем из Биркеншоу». Питер Мануэль был обвинен в убийстве по крайней мере семи человек (вероятно, их было гораздо больше). Он стал одним из трех последних преступников в Шотландии, казненных через повешение.…Уильям Уотт, обвиняемый в убийстве всей своей семьи, стремится оправдаться – а заодно выяснить, кто же на самом деле сделал это. Только одному человеку известна правда. Его зовут Питер Мануэль, и он заявил, что знает, где находится пистолет, из которого расстреляли жену, дочь и свояченицу Уотта.
Чтобы поправить свои финансовые дела, моряк-любитель решает ограбить магазин мужа своей любовницы («Вальпараисо»). Героям известного автора детективов предстоят жестокие испытания, прежде чем справедливость восторжествует.
Комиссар полиции Ван дер Вальк — человек обстоятельный. Если он берется за дело, от него не ускользнет ни одна, даже самая маленькая, деталь. Благодаря этому качеству он блестяще раскрывает убийство в супермаркете («Опасные красавицы») и выясняет правду о странных событиях в ювелирном магазине («На что способны блондинки»).