Прометей: каменный век - [56]

— Рано, Раг не торопись, слишком далеко.

Дикари перешли на шаг, немного рассыпавшись по ширине. В руках у них были дубины, роль которых выполняли суковатые палки. Эти неандертальцы, как я их окрестил для себя, могли вовсе и не быть неандертальцами, но мне было так удобнее о них думать. Теперь я мог их хорошо рассмотреть находясь выше метров на десять и будучи неуязвимым для их дубинок. Широкие мощные лбы с мощными бровями, которые переходили в монобровь, как у нас любят говорить. Сильные челюсти, широкоплечие, но довольно невысокие. Они были даже немного ниже Нел, но низкий рост компенсировался мощной грудной клеткой.

С такой грудной клеткой можно бежать сутки, легкие будут обеспечивать их кислородом долго. Дикари остановились в тридцати метрах. Потрясая дубинками и выкрикивая «аргх, аргх», они явно предлагали нам спуститься и вступить в бой.

— Раг, стреляй в голову, — я спустил рогатку, мой камень попал по касательной в щеку ближайшему дикарю, порвав ему щеку, но не убив и даже не выведя из игры. Эта горилла завопила от боли, но потом снова присоединился к орущим «аргх». Раг был точнее: камень выпущенный с близкого расстояния исчез во рту дикаря, выбивая зубы.

Дикарь как подкошенный рухнул схватившись за горло, между его пальцев показалась кровь. Двое из дикарей, самых нетерпеливых полезли верх, дождавшись когда макушка первого окажется на расстоянии около двух метров от меня, натянув свою мощную рогатку, выстрелил ему в теменную область. С такого расстояния трудно было промахнуться, я даже услышал хруст теменных костей, самых слабых костей черепа. Нелепо взмахнув руками канг полетел вниз и упав больше не пошевелился. Второго «альпиниста» сняли Нел и Бар, практически стреляя ему в профиль. Не знаю куда они попали, но дикарь упал и очень неудачно: послышался громкий хруст и он так и остался внизу скуля и подвывая.

Еще двое, словно не видели судьбу товарищей, снова полезли наверх: первому на расстоянии около трех метров прямо в глаз попал Раг, с диким криком одноглазый упал и только стонал какое-то время, потом также затих. Я дождался своего на уступе, немного высунувшись вперед: натянув до предела рогатку я ждал до тех пор, пока его лицо не оказалось в полуметре от левой руки, державшей рогатку. На этот раз на меня даже попали несколько брызг капель его крови, прежде чем беззвучно на землю рухнул еще один труп.

Пока что все складывалось для нас очень удачно: у нас не было ранений, противник потерял пятерых. Наши враги отбежали метров на сорок и стали совещаться. По моему они не понимали, что их убивает, до сих пор смерть они видели лишь от дубин в прямой схватке.

— Нел, передай мне копье, — попросил я девушку. Если они так и будут лезть, мне даже удобнее их протыкать копьем, на этом уступе гряды можно было подниматься только в одиночном порядке. Это мы научились ее преодолевать, зная каждую ложбинку и камень, для постороннего это был трудный подъем. Тем временем совещание у дикарей затянулось, я уже начал опасаться, что дикари откажутся от штурма и у нас в тылу останутся порядка двадцати дикарей.

Но канги не собирались так легко отступаться от намеченной цели, вместо этого они бросились на штурм одновременно, мешая друг другу. Нижнюю площадку они преодолели быстро, затем начались проблемы, дикари мешали друг другу, двое даже сорвались, но не пострадали и вновь бросились на штурм. В таком столпотворении тел трудно было выцелить незащищённое лицо или голову, лишь три человека мы смогли вывести из строя при помощи рогаток. Мне пришлось подняться на один выступ выше: убрав рогатку за пазуху сумел проткнуть троих копьем и скинуть их вниз, прежде чем копье застрявшее в шкуре четвертого вырвали из моих рук.

Несмотря на продолжающийся обстрел канги лезли наверх вопя от боли, еще один сорвался с десятиметровой высоты, оступившись под выстрелами из рогаток, до верхнего края обрыва оставалось последних два выступа, если ворвутся туда нам не справиться. На нижней более широкой площадке находились сразу четверо кангов, сзади их подпирали и им ничего не оставалось кроме как лезть наверх.

Дальше медлить было нельзя: один за другим прозвучали два выстрела практически в упор, убив двоих и тяжело ранив третьего. Пулевым выстрелом я снял последнего. После звука выстрелов канги с криками страха отбежали от обрыва и остановились лишь метрах в двухстах. По моему подсчёту мы вывели из строя пятнадцать человек, но двое ковыляли к убежавшей группе. Пересчитав, внизу я насчитал тринадцать тел тех, кто уже никогда не поднимется. Не все среди них были мертвы, слышались стоны и поскуливания двоих или троих человек.

Против нас еще оставались десять абсолютно невредимых и двое раненых, враги по-прежнему грозная сила. Я перезарядился. Конечно с использованием пистолета можно было быстро добить остатки, но на таком расстоянии стрелять бесполезно. И тратить патроны не хотелось. Даже эти три выстрела для меня были ножом по сердцу.

Канги снова устроили совещание, на штурм они не решались. Двое кангов поднялись в той стороне, где располагалась соляное поле. Вернувшись они долго жестикулировали, затем развели костер, собрав помет животных по полю. Мне впервые удалось увидеть как аборигены разводят огонь трением: деталей не было видно, но двое дикарей усердно работали руками вскоре потянулся дымок. Подкинув топлива канги получили большой костер, уселись вокруг него вскоре потянуло запахом жареного мяса.