Сняв показатели, тем же путем возвращаюсь назад. Теперь все данные надо вбить в компьютер и отослать в Хьюстон. Никакой романтики, целый день снимаешь показания приборов, отмечаешь звездную карту космоса и читаешь. Читал я много, рядом — спутники, интернет скоростной. В последнее время увлекался больше постапокалиптикой, попаданством. Правда «попаданцы» в книгах были мастера на все руки: помнили наизусть все технологии раннего Средневековья, становились графами и князьями и, конечно, все местные девки были от них без ума. Особенно умиляло, как далекие от геологии главные герои находили железную руду, осваивали плавку металла и ковку ножей, сабель и иных инструментов.
Михаил дважды выходил в открытый космос: один раз работал с манипулятором «Kibo» снаружи одноимённого герметичного отсека, второй раз — чтобы настроить солнечные панели модуля «Заря». Когда я снова вернулся в жилой модуль, МКС подлетала к границе тени, так мы называли часть Земли, где в настоящее время была ночь.
Михаил завис в воздухе с наушниками, слушая музыку — на станции не абсолютная невесомость, через какое-то время тело медленно опускается, соприкосновения с полом бывает достаточно, чтобы снова на время зависнуть в воздухе.
МКС пересек границу тени, я сделал несколько снимков звезд автоматической камерой с внешней стороны станции и направил на Землю, чтобы сделать снимки ночной её части, которые в последнее время пользовались бешеной популярностью из-за цветовой гаммы освещенной Земли с высоты четырехсот километров.
Не поверив камере, выглянул в иллюминатор: Земли не было! На месте, где обычно всегда находилась Земля, играя разноцветными пятнами, освещенных ночью городов, была просто темнота. Протер глаза и посмотрел снова — никакого намека на наш голубой шарик.
— Михаил! Михаил!
Вспомнив, что тот дремал и слушал музыку в наушниках, оттолкнулся чересчур сильно, еле успел ухватиться за ручку на повороте в жилой модуль. Михаил открыл глаза при прикосновении, вынув наушники, спросил недовольным голосом:
— Что там опять, свечение? Хватит паниковать, Макс, все под контролем.
— Земля! Земли нет, ее не видно!
Михаил посмотрел на меня как на больного: «перегрелся пацан, второй месяц в космосе, нервы сдают».
— Кто ее украл, клинганы? — увидев, что шутка не нашла поддержки, оттолкнулся от переборки со словами: — Ну пойдем, найдем нашу Терру.
Вслед за ним оттолкнулся и я в сторону Купола, надеясь, что просто обознался, готовый выдержать любые насмешки со стороны коллеги.
Михаил раньше меня доплыл до обзорных иллюминаторов Купола и приник к нему. Я остановился на полпути, ухватившись за свисавший с купола кабель, питающий наружную аппаратуры фото и видеофиксации. Наконец он обернулся, на его лице было написано полное недоумение.
— Может, мы совершили переворот и сейчас летим лицом к космосу и спиной вперед? — он озвучил единственное, на мой взгляд, правдоподобное объяснение.
— Давай посмотрим через модуль «BEAM», там другой угол обзора, — предложил я, чтобы не стоять и молчать.
Ситуация меня нервировала, ни в одном сценарии при подготовке полета в космос такого не предусматривалось.
— Не пойдет. Вернемся в жилой, выведем на экраны картинку американского модуля Коламбус и японского Кибо.
Эти модули находились по разную сторону друг от друга, как боковые плавники у рыбы.
— Хорошо…
Я следовал инструкции. Старший в команде принимает решение до тех пор, пока нет явных признаков его недееспособности.
Несколько минут Михаил по очереди выводил изображение с разных камер различных модулей. Земли не было.
— Вызови ЦУП, — Михаил откинулся назад, совершая сальто с поджатыми ногами.
Этот трюк ему удавался куда лучше, чем мне. Может, проблема в моем вестибулярном аппарате?
Все попытки связаться с ЦУПом не дали успеха ни в сверхкоротком, ни в коротком диапазоне. Передатчики молчали, только был слышен космический шум, видеосвязь не работала. Первое правило в космосе — не паниковать. Паника сгубила американцев на их Аполлоне 13. Усилием воли, держа себя в руках, я спросил ровным голосом:
— Может, то свечение сожгло все средства связи?
— Это была радиация и мусор, — устало возразил мне Михаил, — а если на Земле в один момент выключили электричество, мы увидели бы Землю? Может, просто проблемы со светом, типа мощный выброс солнечной энергии, энергосистемы стран не выдержали. Сейчас идут ремонтные работы, скоро все восстановят.
Теория показалась разумной, ведь и раньше были солнечные вспышки, выводившие из строя энергосистемы целых стран. Тогда и феномен со свечением понятен, это был поток остаточной плазмы.
Больше мы не разговаривали, медленно текло время. До окончания витка вокруг Земли оставалось двадцать минут, когда мне в голову пришла мысль, от которой я чуть не подпрыгнул:
— Никуда Земля не исчезла, мы летим в темноте, потому что Земля прикрывает от нас свет Солнца! Наверное, на планете объявили час экономии электричества или там глобальный сбой, — я цеплялся за любую соломинку.
— Молоток!
Михаил даже сделал два кувырка, но, не рассчитав, коснулся переборки. Теперь становилось понятно — катаклизм в космосе вызвал нарушение электроснабжения, потому и связи тоже нет.
