Пролив в огне - [3]
— Да уж постараемся, если что, прокатить по первому классу! Нам не жалко! — в тон ему отвечает мой попутчик, счищая щепкой с сапог налипшую глину. — Ты, как до берега дойдешь, дай знать.
И снова дорога по холмистому побережью, изрезанному оврагами да балками. То тут, то там к дороге подступают безлистые заросли маслин и кустарников, а вдали обширные пространства разлинеены ровными рядами яблоневых садов.
Последний наш привал был на хуторе Кирово. Остановились у колхозного бригадира — пожилого кубанского казака по фамилии Ковтун. Он сразу же пригласил в дом. Разговорились. Накрывая на стол, хозяин рассказывал:
— Я, товарищи моряки, хорошо знаю войну. Воевал в старые времена, в пластунах ходил, натерпелся... Ну, присаживайтесь к столу. Жена захворала, так я сам соберу чего-нибудь на скорую руку.
Проголодавшиеся моряки дружно поужинали. А чуть свет хозяин снарядил две упряжки, и мы по слегка загустевшей за ночь дорожной жиже продолжили марш на Тамань.
Перед глазами мелькали люди, машины. Но я ничего не замечал, поглощенный своими мыслями. А мысли были все те же — обстановка на Черном море, отгремевшие и предстоящие бои, задачи на новом месте службы...
Ехавшие со мной из Новороссийска работники политуправления хорошо знали обстановку на Черноморском флоте. Под топот копыт и перестук тачанки батальонный комиссар М. О. Антонов вводил меня в детали подготавливаемого десанта, поскольку значительную часть операции предусматривалось выполнить силами Керченской военно-морской базы.
А обстановка в тот момент на Черном море была сложная.
После того как наши войска в ноябре 1941 года оставили Керчь, положение в Крыму осложнилось и приняло угрожающий характер. Весь Крымский полуостров, за исключением Севастополя с примыкавшим к нему небольшим районом, захватили гитлеровцы. Севастополь, главную базу Черноморского флота, героически защищали моряки и силы Приморской армии. А враг (11-я армия генерала Манштейна), [10] безуспешно штурмовавший город с 11 до 21 ноября, теперь усиленно готовил новый штурм Севастополя.
Однако защитники города не падали духом. Этому способствовали и начавшие поступать с фронтов утешительные известия. К декабрю 1941 года Красная Армия остановила вражеские полчища почти на всем протяжении советско-германского фронта и развернула свои наступательные действия. На северо-западном направлении фашисты были отброшены в районе Тихвина. На главном направлении, под Москвой, немецко-фашистские войска несли большие потери. А 13 декабря по радио было передано сообщение Совинформбюро о том, что гитлеровский план окружения Москвы провалился и Красная Армия перешла в контрнаступление. На юго-западном направлении гитлеровцы были остановлены и отогнаны за реку Миус.
Одновременно с подготовкой операции по разгрому немецко-фашистских полчищ под Москвой Верховное Главнокомандование решило начать активное контрнаступление и силами Закавказского фронта, подключив Черноморский флот. Было запланировано подготовить и 21 декабря 1941 года провести десантную операцию по овладению Керченским полуостровом. В дальнейшем этот срок был перенесен на конец декабря.
Керченско-Феодосийская десантная операция вошла в историю Великой Отечественной войны как наиболее крупная по своим масштабам. Она развертывалась по трем направлениям — феодосийскому, керченскому и азовскому. Операция по указанию Ставки планировалась непосредственно Закавказским фронтом (командующий — генерал-лейтенант Д. Т. Козлов, член Военного совета — дивизионный комиссар Ф. А. Шаманин, начальник штаба — генерал-майор Ф. И. Толбухин). На период десантной операции Черноморский флот был оперативно подчинен командующему Закавказским фронтом (Закавказский фронт с 30 декабря 1941 года стал именоваться Кавказским).
Корабли Черноморского флота — крейсеры, эсминцы, катера с приданными им крупнотоннажными судами Черноморского пароходства — должны были высадить десант в районе Феодосии и южной части Керченского полуострова. Это было главное направление. Командиром высадки десанта был назначен капитан 1 ранга Н. Е. Басистый, военкомом — бригадный комиссар Н. М. Форбитник. Командовал десантом этого направления генерал-майор А. Н. Первушин, командующий 44-й армией. [11]
На керченском и азовском направлениях в составе десанта должна была действовать 51-я армия, доукомплектованная и усиленная после недавнего отхода с Керченского полуострова. Командующий 51-й армией генерал-лейтенант В. Н. Львов командовал и десантом на этих направлениях.
Керченская военно-морская база с приданными ей кораблями Черноморского флота и разнородными плавучими средствами — баржами, буксирами, сейнерами — должна была обеспечить высадку десанта из Тамани на Керчь и северо-восточную часть Керченского полуострова. Командиром высадки был назначен командир базы, контр-адмирал А. С. Фролов, комиссаром высадки десанта назначили меня.
Азовская флотилия, мобилизовав местные плавсредства, должна была принять десант в Темрюке, что в устье Кубани, и высадить его на севере Керченского полуострова (мыс Хрони — мыс Зюк). Командующий флотилией контр-адмирал С. Г. Горшков был назначен командиром высадки десанта. Его военком — полковой комиссар С. С. Прокофьев. Взаимодействуя между собой, десанты должны были освободить Керчь и Феодосию, а затем Керченский полуостров и уничтожить сосредоточенную там группировку войск противника. В крупномасштабном наступлении по всему Крыму нашим войскам ставились задачи: снять осаду с главной базы Черноморского флота — города Севастополя; освободить весь Крымский полуостров от немецко-фашистских захватчиков.
В этой книге историю своей исключительной жизни рассказывает легендарный Томи Лапид – популярнейший израильский журналист, драматург, телеведущий, руководитель крупнейшей газеты и Гостелерадио, министр юстиции, вице-премьер, лидер политической партии… Муж, отец и друг… В этой книге – его голос, его характер и его дух. Но написал ее сын Томи – Яир, сам известный журналист и телеведущий.Это очень личная история человека, спасшегося от Холокоста, обретшего новую родину и прожившего выдающуюся жизнь, и одновременно история становления Государства Израиль, свидетелем и самым активным участником которой был Томи Лапид.
Президентские выборы в Соединенных Штатах Америки всегда вызывают интерес. Но никогда результат не был столь ошеломительным. И весь мир пытается понять, что за человек сорок пятый президент Дональд Трамп?Трамп – символ перемен к лучшему для множества американцев, впавших в тоску и утративших надежду. А для всего мира его избрание – симптом кардинальных перемен в политической жизни Запада. Но чего от него ожидать? В новой книге Леонида Млечина – описание жизни и политический портрет нового хозяина Белого дома на фоне всей истории американского президентства.У Трампа руки развязаны.
Новую книгу «Рига известная и неизвестная» я писал вместе с читателями – рижанами, москвичами, англичанами. Вера Войцеховская, живущая ныне в Англии, рассказала о своем прапрадедушке, крупном царском чиновнике Николае Качалове, благодаря которому Александр Второй выделил Риге миллионы на развитие порта, дочь священника Лариса Шенрок – о храме в Дзинтари, настоятелем которого был ее отец, а московский архитектор Марина подарила уникальные открытки, позволяющие по-новому увидеть известные здания.Узнаете вы о рано ушедшем архитекторе Тизенгаузене – построившем в Межапарке около 50 зданий, о том, чем был знаменит давным-давно Рижский зоосад, которому в 2012-м исполняется сто лет.Никогда прежде я не писал о немецкой оккупации.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.
В двухтомник вошли книги воспоминаний академика Андрея Дмитриевича Сахарова (1921—1989): «Воспоминания» и «Горький, Москва, далее везде», написанные в 1978—1998 гг., постскриптум Елены Георгиевны Боннэр к «Воспоминаниям», а также приложения и дополнения, содержащие письма, статьи и другие материалы.====В данном файле «приложения и дополнения, содержащие письма, статьи и другие материалы» отсутствуют.
«Мемуары пессимиста» — яркие, точные, провокативные размышления-воспоминания о жизни в Советском Союзе и в эмиграции, о людях и странах — написаны известным советским и английским искусствоведом, автором многих книг по истории искусства Игорем Голомштоком. В 1972-м он эмигрировал в Великобританию. Долгое время работал на Би-би-си и «Радио Свобода», преподавал в университетах Сент-Эндрюса, Эссекса, Оксфорда. Живет в Лондоне.Синявский и Даниэль, Довлатов и Твардовский, Высоцкий и Галич, о. Александр Мень, Н. Я. Мандельштам, И. Г. Эренбург; диссиденты и эмигранты, художники и писатели, интеллектуалы и меценаты — «персонажи стучатся у меня в голове, требуют выпустить их на бумагу.
В этом уникальном издании собраны воспоминания Варлама Тихоновича Шаламова — поэта и прозаика, чье творчество стало откровением для нескольких поколений русских читателей. Детство, юность, участие в литературной жизни Москвы 20-х годов, арест, лагеря, возвращение. Кристальная честность и взыскательность к себе отличают автора этих воспоминаний. Значительная часть материала публикуется впервые.
Мясные и рыбные лавки Охотного ряда, тайны Неглинки, притоны Хитровки, Колосовки и Грачевки с грязными дворами и промозглыми «фатерами», где жизнь на грош, а любовь за копейку…Автор, прозванный современниками «дядей Гиляем», известный журналист, в живой и занимательной форме рассказывает о быте и нравах старой Москвы, подкупая достоверностью и живостью портретов и описаний, ощущением сиюминутности происходящего и сохраняя в своих очерках неповторимый аромат той эпохи.