Прокурор рискует - [52]

— Еще бы!

— Спокойной ночи. Большое спасибо.

— Спокойной ночи.

Брэндон включил маячок на крыше машины, и стрелка спидометра быстро поползла вправо.

Минуты три они молчали. Потом шериф задумчиво протянул:

— Ковбойские сапоги…

— Должно быть, это был кто-то из Мэдисон-Сити, — предположил Селби. — Судя по праздничному костюму.

— Черт! — выругался шериф. — Почему-то у меня из головы не идет этот пройдоха Карр.

— Как ни странно, — поддержал его окружной прокурор, — но я тоже все время думаю о нем. Хотелось бы понять, какой у него интерес в этой истории с ножом. Тут есть над чем поломать голову. Нож был в квартире Элеоноры Харлан, и он вполне мог оказаться орудием убийства. Карр решил замутить воду. Он узнал, что на лезвии сохранились заводские отметки, а также знаки, сделанные хозяином магазина. Он сразу понял, что мы быстро выясним, откуда взялся нож, и решил опередить нас, бросившись в Хайдейл. Там он приобрел такой же нож, а затем позвонил нам из Фресно, заявив, что передаст нож на следующий день.

Но Карр не останавливался во Фресно. Я почти уверен, что он прямиком отправился в Лос-Анджелес и подложил свой нож в чемодан, находившийся в квартире Элеоноры Харлан. Когда мы явились, Элеонора вынула нож и показала его нам, но не отдала. На следующий день Карр принес нам нож, который он, по его словам, приобрел в скобяной лавке Тома Киттсона, и даже представил квитанцию. Ножи внешне отличить невозможно, но на одном из них который мы видели в квартире Элеоноры Харлан — имеются твои отпечатки. И от этого никуда не денешься.

— Я послал к Элеоноре Сильвию Мартин, — сказал Брэндон, — и сейчас она берет у нее интервью… или, по крайней мере, старается взять. Как только она что-нибудь выяснит, сразу сообщит нам.

— Газеты оппозиции завопят, что мы отдаем предпочтение Сильвии, — улыбнулся Селби.

— Пусть вопят! Сильвия и ее «Кларион» заслужили наше доверие… Эй, чья это машина впереди? Светит прямо в глаза! Берегись, Дуг! Ни черта не видать… Погоди, нам сигналят.

— Да это же Сильвия Мартин! — воскликнул Селби, поворачиваясь к шерифу, который, остановив машину, потянулся к кобуре.

— Так оно и есть! — тихо проговорил Брэндон. — Я подумал было, что кто-то хотел загнать нас в кювет.

В этот момент Сильвия Мартин выскочила из своей машины и поспешно подошла к полицейскому автомобилю, одной рукой придерживая развевающиеся волосы, а другой юбку.

— Слава Богу, я нашла вас! — запыхавшись, проговорила она. — Никто не мог сказать, где вас искать, потом я сообразила, что вы в Лас-Алидасе.

— Что случилось? — спросил Селби.

— Элеонора Харлан. Она приняла лошадиную дозу снотворного.

— Кто обнаружил ее?

— Я. Шериф посоветовал поговорить с ней, и я пыталась дозвониться ей по телефону. Она не отвечала. Тогда, понаблюдав за ее домом, я выяснила, куда выходят ее окна. В одном горел свет. Я незаметно пробралась в дом, подошла к квартире и постучала.

Дверь не открыли, но сквозь фрамугу было видно, что внутри горит свет. Я сразу заподозрила, что с ней что-то случилось. Мне необходимо было во что бы то ни стало попасть в квартиру и все выяснить. Я побежала к управляющему, который и открыл дверь.

Элеонора лежала на кровати, а рядом — наполовину опустошенный пузырек. Часть таблеток рассыпалась по полу.

— Записки не было? — спросил Селби.

— Ничего. Одни таблетки и полуодетая Элеонора, лежавшая на кровати. Ее лицо потемнело, и она еле дышала.

— Молодец, Сильвия, — похвалил журналистку Брэндон. — Она жива?

— Жива, — ответила Сильвия. — Ну и натерпелась я страху. До сих пор вся дрожу. Я ведь просто хотела подготовить статью о ней, а как все обернулось! Оказавшись в ее квартире, я сразу поняла, что она наглоталась таблеток. Слава Богу, я вспомнила о докторе Деминге. Он, кажется, у нас единственный толковый доктор. Я позвонила ему, и к счастью, он оказался дома. Я попросила его срочно приехать. Управляющий принял меня за ее подругу или родственницу и, когда узнал, что я связалась с доктором, быстренько ретировался. Доктор Деминг, приехав, сразу заявил, что каждая минута на счету. Он промыл ей желудок и ввел какие-то стимуляторы. Мы провозились около часа, пока Элеонора не пришла в себя. С первыми признаками возвращения сознания она начала безостановочно говорить. Доктор Деминг объяснил, что этот наркотик, содиум-амитал, специально дают людям, чтобы их разговорить. Мне стыдно, но я воспользовалась этим обстоятельством и начала расспрашивать ее. В первую очередь я спросила, почему она решилась на самоубийство. Она была крайне удивлена и ответила, что вовсе не собиралась сводить счеты с жизнью.

Скорее всего, предположила она, кто-то хотел ее отравить.

— Она не назвала имени? — спросил Селби.

— Нет, только сказала, яд был в конфетах. Судя по всему, вечером у нее побывал Милтон Гренби и уговаривал покинуть страну. С собой он привез коробку конфет. Сдается мне, она знает нечто, компрометирующее этого человека. О Боже, она и сейчас говорит, не умолкая, так что поспешите, и вы сможете узнать массу любопытного.

— Она думает, что наркотиками ее накачал Гренби?

— Речь шла о коробке с конфетами, из которой она сьела несколько штук.