Прокурор рискует - [35]

— Я хочу, чтобы вы встретились с шерифом и прокурором округа Мэдисон. Они прибыли из Мэдисон-Сити и горят желанием побеседовать с вами.

— Похоже, это приказ.

— Я бы сказал, просьба официального лица.

— Понятно, — вздохнула девушка. — Я готова.

Те из толпившихся в зале, от кого не ускользнули это маленькое происшествие и блеснувшая на отогнутом лацкане бляха, поспешили поделиться своим открытием. И вот уже по аэровокзалу от одного к другому понеслось:

— Смотрите! Смотрите! Девушку арестовали!

Дело кончилось тем, что, когда инспектор Ормонд повел Элеонору Харлан в самый дальний угол зала, где их поджидали Рекс Брэндон и Дуг Селби, не менее тридцати любопытных глаз жадно наблюдали за этой картиной.

— Садитесь, — предложил Ормонд.

— Спасибо. Я лучше постою.

— Это Рекс Брэндон, шериф. А это окружной прокурор Дуг Селби.

Девушка холодно кивнула вместо приветствия.

— Вы знали Еву Даусон, не так ли? — начал инспектор Ормонд.

— Да, мы снимали одну квартиру на двоих.

— Почему вы не заявили об этом, когда узнали, что случилось с Евой?

— Я была обязана?

— А почему нет? Почему вы не хотели помочь полиции?

— Я была потрясена неожиданной смертью подруги и не имела ни малейшего желания идти в полицию и говорить, что жила с погибшей в одной квартире, чтобы туда ввалилась толпа копов, которые будут курить свои вонючие сигары, опустошать мои скромные запасы спиртного и заигрывать со мной. Полиции ее личность известна, адрес ее матери — тоже, к тому же я не хотела… — Элеонора осеклась.

— Ну, договаривайте, — грозно пробасил Ормонд.

Она, передернув плечами, ответила:

— Ладно. У Евы были неприятности. Я в них не вникала и не хотела иметь никакого отношения ко всему этому.

— Что за неприятности?

— Я точно не знаю. Теперь мне известно, что в нее стреляли, я тогда этого не знала.

— О чем же вам было известно тогда?

— Ева позвонила мне и сказала, что какое-то время будет отсутствовать, что она попала в беду и не совсем здорова, ей надо отлежаться, но чтобы я никому ничего не говорила.

— Вы были ее подругой, однако, узнав, что она попала в переделку и собирается отлежаться, ни о чем не спросили и ничего не предприняли?

— Ева не малый ребенок, она совершеннолетняя свободная женщина, точно так же, как и я. На ее месте я бы не слишком обрадовалась, если бы меня принялись расспрашивать и лезть в мои дела. Поэтому я сказала: «Хорошо, Ева, я присмотрю за квартирой. Квартплата первого» — и положила телефонную трубку.

— Даже в такой момент ваша первая мысль была о квартплате!

Элеонора смерила стража порядка холодным взглядом:

— Я не знаю, сколько получаете вы, но мои финансы не позволяют мне одной снимать целую квартиру, потому я и делила ее с Евой Даусон. Возможно, ваша бляха и дает вам право задерживать людей в любое время суток, но не думайте, что мне это нравится.

— Мисс Харлан, — заговорил Брэндон в своей обычной, неторопливой манере, — я только хотел задать вам несколько вопросов, услышав которые, вы, надеюсь, согласитесь, что лишь очень важные обстоятельства вынудили полицию обращаться с вами так бесцеремонно.

Элеонора Харлан повернулась к нему, лицо ее смягчилось, и она с улыбкой ответила:

— Хорошо. Я вас внимательно слушаю.

— Мисс Харлан, я не буду ходить вокруг да около.

— И не надо. Я этого не люблю.

— Я выложу вам все напрямик.

— Пожалуйста.

— Ева Даусон была убита кухонным ножом. У нас есть все основания полагать, что этот нож был куплен в скобяной лавке Киттсона, которая находится в Хайдейле.

Глаза девушки округлились, и Селби, внимательно наблюдавший за выражением ее лица, как ни старался, не мог определить, было ли ее удивление искренним или заранее отрепетированным.

— У вас, — продолжал Брэндон, — есть брат, Роланд Харлан, который проживает в Дантон-Оукс. Иногда он ездит за покупками в Хайдейл. Пару недель назад он приобрел нож, которым была убита Ева Даусон, или нож, который является точной копией орудия убийства.

— Роланд? — переспросила она и не сразу добавила: — Боюсь, это совершенно невозможно, шериф.

— Вот мы и пытаемся это установить.

— Почему, в таком случае, не выяснить у самого Роланда?

— Выясним.

Девушка сосредоточенно свела брови, словно стараясь что-то вспомнить:

— Погодите! — вскричала она. — Когда я в последний раз гостила у Роланда, он дал мне такой нож. Совсем вылетело из головы. Но я почти не пользуюсь им. Обычно я ем в кафе, а дома в основном идут в ход консервы. Мы просто что-нибудь разогреваем себе на сковородке.

— Тогда зачем вы взяли нож?

Она рассмеялась. Смех ее был резким и ненатуральным. В нем слышалась нервозность, красота лица сразу пропадала, приоткрывалась внутренняя сущность Красотки.

— Так признавайтесь, зачем? — поддержал шерифа Ормонд.

— Скорее всего, — вновь став серьезной, сказала Элеонора, — Киттсон просто всучил моему брату этот нож. Уговорил купить его, и, когда брат принес нож домой, Фей, его жена, заявила, что второй нож им совершенно ни к чему. Роланд стал убеждать ее, что это отличный нож из стали исключительного качества и что он режет как бритва. А Фей, которая при случае может пустить в ход свой острый язык, съязвила: «Уж не собираешься ли ты им бриться?» Тогда Роланд возьми и скажи: «Нет. Я купил его для Красотки. Ей как раз такой нужен, и я преподнесу ей его в подарок».