Прокурор дьявола. Жатва - [44]

— А Игорь? — тихо спросила Лара.

— А Игорь служит у нас же, — слегка мстительно улыбнулся Рэкки. — Тем интереснее та каша, которая заварилась. Так где вы купили апельсинчики?

— Я их купила… сегодня… — Лара задумалась, честно пытаясь вспомнить, где именно она купила эти проклятые фрукты — но в голову так ничего и не пришло.

Почему-то ей неожиданно захотелось спать, а раздражение, испуг и любопытство куда-то полностью исчезли, растворились. Осталось — непонимание: кто эти люди, что они тут делают, в ее квартире? Надо было бы спросить их об этом — но язык во рту ворочался лениво, и произнести хоть одно слово было бы для нее непосильным трудом.

— Регрессивный гипноз? — спросил Алекс.

— Именно, — кивнул Рэкки. — Если только он хоть что-нибудь даст. Если все так, как я думаю, ее память девственно чиста. Это — раз. А вот и два: Игорь, скажи, пожалуйста, у тебя всегда был такой неважный вкус? Я был прав, если бы мы стали дожидаться ее на улице, никого бы мы не дождались.

Пожалуй, вопрос был циничен, но цели достиг — смертельная бледность исчезла с лица стажера. Теперь он покраснел.

Через несколько минут Рэкки сокрушенно произнес:

— Память промыта. Промыта грамотно, несколько дней у девочки выпали из биографии. А помедли мы немного — и выпала бы из жизни она сама. Но это не самое интересное… Алекс, глянь более дальние слои. Или мне кажется, или она…

Через мгновение Алекс только изумленно присвистнул:

— Это — он!

Для Игоря их разговор был совершеннейшей загадкой, поэтому он, наконец, не выдержал:

— Он — это кто?

— Ян. Старый, добрый контрабандист, который отправлен на кромку, притом — навсегда, — проговорил Алекс.

— Ну да, еще одна жертва для анекдотов от Алекса, — хмыкнул Рэкки. — Так вот эта Лариса Вадимовна была девушкой того самого Яна, которого, наверное, и ты, Игорь, еще помнишь. Очень интересно, правда? Судя по всему, она не представляла, с кем имеет дело, и знать не знала о кромке. Ну, да мы ее еще порасспросим. А это значит вот что… — Рэкки поднялся из-за стола, а Лара так и продолжала сидеть с открытыми, но ничего не видящими глазами.

— Это значит, — продолжал Рэкки, — что наша подруга Лара Крофт должна была остаться в живых. Вероятно, ее программировали апельсинов не кушать. По крайней мере, по замыслу убийцы, она должна была дожить до встречи с нами. И навести нас на след. Ян на кромке, его даже можно не проверять — чтобы снять ту милую игрушку, которую я на него нацепил, нужен очень сильный маг, притом — из текущей реальности. Убийца, вероятно, знал, что Ян — это наша головная боль. А вот о поимке и ссылке Яна он не знает.

— Думаешь, убийца — откуда-то из Сообщества? — спросил Алекс.

— Может быть, и оттуда. А может — это тот самый псих, который прикончил Реброва. И я поверил бы в это скорей…

— Лучше скажи, что с ней делать будем. Вторичная чистка памяти за одни сутки… — Алекс сумрачно кивнул в сторону Лары.

— Повредит ее интеллекту, — насмешливо сказал Рэкки. — Что, в общем-то, на истории мировой цивилизации не скажется — нечему там особенно вредить. Но, так и быть, поиграем в гуманизм. Придется ее забрать с собой… в закрытый пансионат спецслужб, разумеется. Все равно ей там быть недолго — до промывки памяти.

* * *

«Где-то во Франции», кромка,

1940 год.

Только природное здравомыслие позволило Джорджу не сойти с ума сразу после попадания в мир кромки. Впрочем, и названия этого он не знал — просто неожиданно для себя оказался в безлюдном мире, в котором все происходит по каким-то иным, неведомым ему законам. Зато, кажется, законы этого мира хорошо знала «кошка». Кошка ли — вот вопрос? Не бывает на свете больших кошек вот с таким чешуйчатым обликом. И больше того, это существо тоже находилось в постоянном изменении, как и окружающий мир.

В первый раз Джордж заметил танки на второй день пребывания в этом мире.

Над поселком, где он оказался, клубились столбы пыли, хотя ветра, вроде бы, не чувствовалось. И сам поселок производил странное впечатление в предутреннем сумраке. Эти наклонные дома с башенками, казалось, не должны были устоять — но почему-то, подобно Пизанской башне, они возвышались над окружающей равниной.

Джордж уже понял, что его время — ночь, а днем лучше всего где-нибудь спрятаться, забиться как можно глубже. Но любопытство на сей раз оказалось сильнее, и он подполз к щели в растрескавшейся от времени стене, попытавшись посмотреть, что же происходит в этом заброшенном поселке днем.

Улица была совершенно пустынной, так что Джордж начал сомневаться, а не выйти ли наружу? Конечно, в подвале этого здания, словно бы по волшебству, нашелся бидон с довольно чистой водой. Но ни крошки еды в этом доме не было.

Больше того — здесь не было никаких вещей. Всего лишь комнаты с полуоблупившимися стенами. Было совершенно непонятно, кто мог здесь когда-то жить — и жил ли вообще. Казалось, эти искривленные и полуразрушенные дома были такими с того момента, как их построили — для совершенно непонятных целей. И почему-то это пугало больше всего.

Джордж посмотрел на свернувшееся в углу таинственное существо, которое вызвалось быть его проводником по этому миру. Но, кажется, оно не обращало на него никакого внимания — по крайней мере, волю, которая вела его по незнакомому миру, он сейчас не ощущал. И поэтому он спокойно прошел по скрипучей лестнице наверх, к провалам окон. Оттуда, со второго этажа, хорошо просматривался весь поселок.