Проклятый [= Журнал «Приключения, фантастика» Выпуск 1.2000 ] - [68]

Иное дело — греки. Многие из греческих авторов живописуют события «старины глубокой» в деталях. В 76-м году до Рождества Христова в одном из заброшенных храмов Аполлона Мусагета, что был расположен на маленьком островке в Эгейском море (о. Милон), вдруг объявился дух самого божества, долго не подававшего о себе вестей. Жители города и посада, а также все местные поселяне собрались воскресным утром, как и было объявлено жрецом храма, для того, чтобы выслушать волю божества. Жрец был на грани безумия и не мог связать двух слов. Белый словно мел он стоял, держась за стену, а к тому моменту, когда все собрались, он упал замертво и уже больше не вставал. Но никто не обратил внимания на смерть старика, потому что из-под сводов храма раздался глухой голос, возвестивший о том, что божество крайне недовольно жителями острова и намерено погрузить сам остров в морские пучины в ближайшую ночь. Реакция была очень бурной — поселяне, привыкшие к мирному тихому течению времени и событий, впали в шоковое состояние, пали на колени, принялись молить о пощаде. Тогда глухой голос возвестил о том, что только кровь сможет смыть проклятье и спасти островитян: каждую ночь к алтарю следует приводить шесть девушек и юношей и оставлять их связанными — бог сам разберется, что с ними делать, а когда спасительных жертв станет достаточно, когда грехи будут смыты, божество само возвестит об этом. Ужас островитян перед неведомым был настолько силен, что они согласились. Жертвы избирались по жребию. Через два-три дня алтарь в храме почернел от запекшейся крови. Никто не видел самого божества. На ночь никто в храм кроме жертв не допускался. Даже любопытные побаивались приближаться в темноте к полуразрушенным стенам, к древней кладке. Так длилось месяц, другой — божество никак не могло насытиться. Большая группа молодежи бежала с острова на материк на трех вместительных лодках — две перевернулись, все выпавшие погибли. Погибли на глазах у островитян. Это вселило еще больший страх в их души. От мала до велика все видели, как какое-то черное существо с изуродованной головой всплывало над волнами, хватало зубами юношей и девушек, тянуло ко дну — ни одному не удалось доплыть до берега. Судьба третьей лодки оставалась неизвестной, но все были убеждены, что с ней произошло то же самое. Еще три месяца обреченных вели в храм на заклание. На острове практически не осталось юношей и девушек моложе шестнадцати лет. Только тогда смирные островитяне начали терять терпение — как же так?! ведь божество обещало простить их?! почему же конца и края не видно смертям, жертвам?! Первых недовольных растерзали сами островитяне — они пуще смерти боялись гибели острова, ведь такое в Эгейском море случалось, сила стихии, подвластной богам, была страшнее любых отдельных жертв. И все же настал час, когда собрался отряд смельчаков, решивших собственными глазами посмотреть, как божество принимает жертвы, как кровью смывает их грехи… Связанных девушек бросили на ступени — они лежали молча, рты были заткнуты кляпами, лишь в глазах стоял ужас. Ждали долго. Почти перед самым рассветом из какой-то мрачной щели в кладке вылезло большое черное человекообразное существо, осторожно приблизилось к лежащим, перевернуло одну, склонилось над ней… Послышались чавкающие звуки. Часть из смельчаков сразу убежали. Но оставшиеся смотрели и не могли понять, что же происходит?! Нет! Это был явно не бог! Не Аполлон! Существо вонзало зубы в горло беззащитной жертве, надолго присасывалось… потом переходило к следующей. Покончив со всеми, существо за ноги отволокло тела к провалу у стены, столкнуло вниз, затем само мягко спрыгнуло… и пропало. На следующую ночь смельчаки пришли вооруженными дубинами, ножами, копьями. В качестве жертв привели шестерых юношей, заранее подготовленных, крепких. Связали их только для виду, кляпы вставили так, чтобы можно было выпихнуть языком. Засада была надежной, и все же сердце каждого смельчака было переполнено ужасом. Ночь показалась вечностью. И опять — существо появилось лишь под утро. Оно выползло из расщелины, огляделось, посверкивая красными угольками глаз… учуяло что-то непривычное. И моментально скрылось! Засада сразу же бросилась вслед. Но ничего кроме сырого подземелья, заполненного тысячами костей и остатками полусгнивших трупов, она не смогла обнаружить. Наутро к поискам были привлечены все островитяне от мала до велика. Перерыли окрестности храма, переворошили все, что смогли. Уже смеркалось, когда один мальчонка, лет четырех неожиданно провалился куда-то под землю и отчаянно заголосил. На его крик тут же сбежалась вооруженная кто чем толпа, загомонила, заволновалась. Трое смельчаков спрыгнули за мальчонкой в провал. Когда глаза привыкли к темноте, стало ясно — опоздали: мальчонка лежал с переломленным позвоночником и перегрызенным горлом. Это прибавило ярости островитянам. Толпой они ринулись по подземному ходу. Бежавший первым с ходу вонзил трезубец во что-то шевелившееся, дышавшее почти на полу пещеры, в сырой нише. Следом прибежали двое с факелами. Все замерли. В нише лежал черный очень страшный полуистлевший покойник. Но несмотря на смрадное трупное зловоние, исходившее от него и гниющую плоть, он был явно жив: дышал, скалил огромные нечеловеческие зубы, кривил запекшиеся губы, посверкивал красными белками. Один из островитян сунул ему в лицо факелом. Покойник взревел, потом произнес лишь одно слово: «Поздно…» И замер. Все по голосу — глухому и раскатистому — узнали «божество», ставившее им условия и угрожавшее гибелью острова. За ноги покойника выволокли на свет. Черное жуткое существо еще долго стонало, рычало, истекало слюной, билось в агонии, пыталось зарыться в землю. Но, видно, силы вампира были утрачены, он умирал. Один из стариков узнал в черном существе жреца Геры, которого островитяне забили камнями девятнадцать лет назад за то, что тот похищал маленьких детей, насиловал их, а потом пожирал. При всем народе старик обломком бронзового меча выбил вампиру клыки, бросил их в огонь — только вспыхнуло зеленым огнем, и пропало. Вампир уже не стонал, не рычал, он еще шевелил скрюченными пальцами, вонзал когти в сырую землю. Его изрубили на множество кусков, но ни единой капли крови не вытекало из обезвоженного, гниющего тела. Этот факт еще раз свидетельствует о том, что вампиро-упыри являются лишь ретрансляторами, что через них кровь перекачивается в иные измерения, что жажда крови — это искусственная жажда, создаваемая в этих биороботах подлинными инферносуществами, жажда эта никогда не может быть утоленной, поэтому вампир не может остановиться, он все время ищет жертву. Разрубленные куски шевелились, сокращались, будто была разрублена змея, а не бывший человек. Островитяне не знали, как следует поступать с умерщвленными вампирами, но страх подсказал им, что надо полностью уничтожить все останки. Они сожгли куски тела, запаяли в бронзовый кувшин, вывезли далеко в море, бросили на дно. Так окончилась эта история, вполне благополучная для островитян, легко отделавшихся от упыря, не обладавшего, по-видимому, достаточным инфернопотенциалом и бывшего в момент поимки вдалеке от контактной точки.