Проклятый король - [2]

– Это не имеет никакого отношения к вере, – тихо произнес Мелькиор. – Это судьба. Тысячу лет Торония знала только войну, – он распростер руки над малышами, – и вот здесь, перед нами, – наконец надежда на мир.

– Но отослать их прочь… Мелькиор, это так тяжело.

– Судьба не щадит нас, Калия, – он ткнул пальцем в окно. Звезды уже стояли в зените. – Три звезды и трое детей, как и было предсказано. Калия, король тоже увидит звезды. Я уже не смогу утаить от него твоих детей.

Убитая горем Калия повернулась к новорожденным.

– Я только что привела их в этот мир. Как я могу позволить им уйти?

– Если не дашь мне забрать их, дети умрут.

Слова попали в цель. Мелькиор ненавидел себя за жестокость.

– Но если мы не будем действовать быстро, все потеряно.

– Он не сделает этого, – сказала она.

– Сделает. Ты знаешь лучше, чем кто-либо другой, о чем говорит пророчество. У короля родится тройня. Они убьют своего отца и будут править вместо него. Только тогда, когда они взойдут на трон, Торония познает мир, – он указал на младенцев. – Как думаешь, что сделает король Брутан, когда увидит их? Полагаешь, они доживут до рассвета?

Калия вцепилась в руку Мелькиора.

– Тогда и меня возьми с собой!

– Калия, я…

Снаружи на лестнице загрохотали шаги. Послышался лязг мечей, задевающих каменные стены. Прогремел голос, который нельзя было перепутать ни с чьим другим.

– Король Брутан здесь! – Мелькиор послал беззвучное проклятие. Они потеряли слишком много времени и оказались в ловушке – другого выхода из покоев не было.

Старый волшебник схватил посох, и его чуткие пальцы пробежались по рунам, вырезанным на истершейся за века поверхности. Они исполняли танец, играли на посохе, как на музыкальном инструменте, хотя не раздавалось ни звука. Мелькиор держал ритм своей безмолвной песни, надеясь закончить ее вовремя.

В опочивальню шагнули четыре человека в бронзовых доспехах Королевского легиона. Едва они вошли, как пятый мужчина, выше и шире остальных, силой проложил себе путь между ними. Из одежды на нем была лишь ночная рубаха, а его черные волосы и борода были всклокочены, но все равно король Брутан выглядел величественнее любого из своих солдат.

Калия ахнула и вцепилась в ворот своей пропитанной потом сорочки.

– Брутан! – вскричала она. – Я могу объяснить…

– Объяснить? – голос Брутана загрохотал в опочивальне. – А это ты сможешь объяснить?

Он указал на окно, за которым три звезды поднялись уже совсем высоко. Калия ничего не ответила. Король шагнул к кровати. Его широкий лоб покрылся испариной. Черные глаза распахнулись и налились бешенством.

– Ты солгала. Ты сказала, что ребенок будет один. Но знамения не лгут.

Он наклонился над тремя свертками. Калия попыталась удержать его руку, но король грубо отшвырнул ее. Она навзничь упала на кровать, захлебываясь рыданиями. Брутан взялся за одеяльце, которым был укутан первый младенец, и развернул его.

Уставившись на то, что открылось его взгляду, король хмыкнул.

Он приоткрыл второй сверток и хмыкнул снова.

Брутан медленно размотал третий крошечный фланелевый сверток и долго и пристально вглядывался в то, что оказалось перед ним.

И снова хмыкнул.

Мелькиор сделал шаг вперед. В руках он держал посох, аккуратно сжимая пальцами.

– Как видите, сир, – сказал он, – дети не были предназначены для этого мира.

Теперь все могли убедиться, что на кровати лежат три новорожденных младенца. Ручонки вывихнуты. Кожа посинела и сморщилась. Глаза закрыты. Крохотные тельца неподвижны – ни звука, ни вдоха.

– Мертвы? – спросил Брутан. Подняв голову, Калия закричала. Мелькиор поклонился.

– Мертворожденные, – ответил он. – Вот почему меня сюда позвали – узнать, не поможет ли моя магия. Увы, слишком поздно.

– А предсказание? – спросил Брутан.

– Не сбылось.

Последовало долгое молчание, нарушаемое только рыданиями Калии, которая припала к мертвым детям. Затем Брутан рассмеялся.

– Не сбылось! – завопил он. – Не сбылось! Случалось ли что-либо прекраснее, а, чародей? Ну же, случалось?

– Нет, – ответил Мелькиор. – Этот миг действительно прекрасен.

Брутан схватил Калию за волосы, дернул так, что голова запрокинулась, и впился в ее губы поцелуем. Когда же она попыталась вырваться, король с силой обернул ее длинные пряди вокруг ладони. Калия закричала. В конце концов Брутан оттолкнул ее.

– Если ты когда-нибудь солжешь мне снова, – прошипел он, – я сожгу тебя, как ведьму.

Он указал на детей:

– Уберите их от меня как можно дальше. Это приказ. Ты понял, чародей?

– Вполне, сир, – отозвался Мелькиор.

Как только Брутан и его легионеры ушли, Мелькиор ослабил хватку на посохе. Горячая древесина остыла. Что-то похожее на выдох пронеслось по спальне, хотя воздух не шелохнулся.

И сразу же кожа детей порозовела, разгладилась и стала такой, как у всех здоровых младенцев. Легкие наполнились воздухом, одна за другой крохотные грудные клетки заколыхались. Открылись глаза, а за ними и рты.

– Тише, – сказал Мелькиор, взмахнув рукой. – Не плачьте, малыши. Не плачьте.

Младенцы примолкли. Три пары черных глаз изумленно и бесстрашно уставились на волшебника. Калия схватила детей в охапку и прижала к груди, по ее щекам текли слезы.