Прокляты и забыты. Отверженные Герои СССР - [111]

450 м, глубина от 3 до 12 метров.

В ночь на 24 сентября 957-й сп в районе урочища Вороново первыми десантом на рыбачьих лодках и на лодках ДСЛ переправились разведчики. В два часа ночи 24 сентября саперы Моисеев и Солдатов первыми переправили десант разведки 957-го сп (Доможаков, Беседин, Котов, Кисляков и другие), которые, пользуясь ночной темнотой, незаметно переправились через реку Днепр и были лишь обнаружены противником на правом берегу. Противник открыл сильный минометный и пулеметный огонь. Разведчики, пользуясь кустами и складками местности, подошли к населенному пункту Щучинка и дерзко атаковали противника, захватив контрольного пленного. По опросу пленного удалось выяснить нумерацию и группировку противника. Пленный немецкий солдат принадлежит к 41-му мотопехотному полку 10-й моторизованной дивизии, части которой поспешно перебрасывались в район переправ 409-й сд.

Велел за разведкой начал переправу 2-й и 3-й батальоны 957-го полка.

За ночь было перевезено 250 человек пехоты и 25 ящиков боеприпасов.

957-й полк окопался, произвел маскировку и в течение 24 и 25 сентября удерживал узкий рубеж вдоль берега в районе урочища Вороново. Бомбардировочная и истребительная авиация в течение дня не позволяла Шести переправу и наносила массированные удары по районам сосредоточения и переправам.

К ночи 25.09.43 г. было подвезено 13 рыбачьими лодками, 31 лодкой ДСП и комплектом Ж34 — 600 человек, 22 орудия ПТО, 45-мм и 120-мм минометов — 6, Пушек 76-мм —11, боеприпасов — 30 ящиков, лошадей — 28.

За 957-м сп был переправлен 343-й оиптад и 959-й сп».

Однако в историческом формуляре, который был Доставлен в 1945 г., записано следующее: «Вслед за разведчиками начали переправляться 2-й и 3-й ба-щрльоны 957-го сп. Переправлялись под пулеметно-шинометным огнем на подручных средствах, кто на бревне, кто на плоту, кто в рыбачьих лодках. Первым ^форсировал реку Днепр 3-й батальон под командованием старшего лейтенанта Субботина».

Почему же начал замалчиваться факт форсирования реки 2-м батальоном?

Да и среди тех, кто был удостоен звания Героя в 309-й сд за форсирование реки, почему-то почти не рыло солдат и офицеров из 2-го батальона 957-го стрелкового полка. Лишь заместитель командира 2-го батальона по политчасти 957-го сп капитан М.И. Борисов[207] и командир минометного взвода младший лейтенант Г. Г. Бондарь [208].

В энциклопедическом словаре «Герои Советского Союза» 1987 г. ссылка на литературу, где более подробно описывался подвиг М. Борисова, отсутствовала. В литературе, выпущенной до 1981 г., имя Героя Советского Союза М.И. Борисова также не встречается. Его фамилия не вошла в сборники о Героях-калужанах, выпущенных в 1948 г.[209] и в 1963 г.[210] Все это наводило на мысль: «Внимание! Здесь что-то неладно».

Однако все, возможно, гораздо проще и, может быть, вызвано тем, что длительное время М. Борисов проживал в Москве, и местные краеведы не знали, что он уроженец их области. В конце концов удалось найти две публикации о Борисове в местной газете «Маяк» Малоярославецкого района Калужской области. Они датированы 1965 и 1968 годами. Более подробный очерк о подвиге и жизни М. Борисова был опубликован в 10-й книге о москвичах «Герои огненных лет», которая вышла в год 50-летия Победы. В 2000 г. в книге о героях-калужанах также появился очерк о нем. В нем упоминалось, что М. Борисов написал воспоминания о войне. Появилась возможность узнать о форсировании реки 2-м батальоном от активного его участника:

«Ненастным утром 23 сентября 1943 г. 957-й сп подошел к Днепру. Командир полка поставил на карте жирную точку и сказал вызванным в штаб командирам батальонов: «Форсировать будем здесь. А дальше, закрепившись, движемся в направлении Кагарлыка. Первым приступит к форсированию 2-й батальон.

Весь день ушел на подготовку к переправе. Бойцы конопатили найденные на берегу рыбацкие лодки, сколачивали плоты. Начало форсирования было назначено на 24.00. За несколько часов до этого комбат и замполит Борисов побывали во всех отделениях и поговорили с бойцами. Первым выступал командир, затем Борисов. Всматриваясь в лица бойцов, Борисов думал о том, что не всем из них удастся пробиться на противоположный берег реки. Но ни у кого из них он не заметил обреченности. Все десантники были полны решимости выполнить боевой приказ.

— Не заробеете перед днепровской ширью? Ведь тут почти полкилометра наберется, да и течение приличное, больше двух метров в секунду… — спросил Борисов.

— Переплывем, — дружно ответили солдаты.

— Самое главное, — вновь заговорил Борисов, — это проникнуть на ту сторону бесшумно. Сделаем мы это, захватим плацдарм — и тогда по нашему следу пойдут роты, батальоны, вся дивизия. Всякое может случиться. Но даже если кого-то зацепит пуля или шальной осколок — умри, но не издай ни звука. Внезапность. Она и только она обеспечит успех.

Когда они были уже на середине реки, сумрак ночи разрезали яркие вспышки. Это гитлеровцы сбросили с самолетов ракеты — «люстры». Как бы застыв на месте, они озарили на многие километры речную гладь, камыши, лиманы и берега, черневшие во мгле. И сразу ударили тяжелые пулеметы, с противным скрежетом заухали шестиствольные минометы. То туг, то там стали шлепаться в воду мины. Тихо ойкнув, рухнул замертво на дно лодки старшина роты Лебедев, молча схватился за простреленную грудь сержант Домажаков, упал, сраженный осколком, солдат-автоматчик. Метрах в пятидесяти от берега лодка Борисова перевернулась. Замполит поплыл, держа над водой автомат. Добравшись до берега и оставив на песке оружие и вещмешок, он вновь бросился в воду на крик бойца: «Спасите! Тону!». Сумел спасти двоих, уже почти захлебнувшихся. А потом, мокрый, усталый, во главе таких же бойцов через проделанные саперами проходы в минном поле ворвался в первую траншею врага. Частые выстрелы и крики «ура!» ошеломили немцев, не ожидавших столь дерзкого нападения.