Прóклятое золото Колымы - [75]
«Сим оповещаю всех жителей г. Владивостока и его окрестностей в 25-вёрстном от него удалении, что вместе с сим крепость Владивосток, согласно Высочайшему повелению, объявлена на военном положении…
Все силы и средства не только войск, но и всех жителей будут употреблены прежде всего на выполнение боевых задач крепости. Поэтому никто из жителей не должен рассчитывать на средства крепости для своего личного пропитания, но должен быть готов с объявлением крепости в осадном положении лишиться и собственных запасов, которые могут быть отобраны в случае нужды для крепости…
Нежелающим подвергнуть себя всем тягостям военного и в особенности осадного положения крепости предлагаю немедленно выселиться за пределы крепости. Предупреждаю, что оставшиеся в крепости по своему желанию жители при первой к тому необходимости могут быть выведены за пределы крепости без всякого дальнейшего обеспечения их безопасности.
Желающие воспользоваться для выезда из крепости услугами железной дороги должны обращаться к коменданту станции, которому разрешено все свободные места во всех отходящих из Владивостока поездах представлять выселяющимся жителям до станции Кетрицево.
Из собственного имущества каждый может взять с собой в вагон лишь столько, сколько может поднять на себе в один раз. Сверх этого брать с собой воспрещается.
Колёсным путём может быть вывезено всё имущество за исключением скота и съестных припасов, вывоз коих, безусловно, воспрещается».
Одними из первых покинули Владивосток жившие здесь японцы. Они уезжали в основном морем. Среди них были такие, которые, прожив несколько лет во Владивостоке, с большой неохотой покидали ставший для них родным город; это были прежде всего японцы из смешанных русско-японских семей. Некоторые из них, несмотря на строгое предписание покинуть город, оставались.
«Воззвание» коменданта крепости к населению:
«Жители г. Владивостока!
Со времени поспешного бегства из нашего города японцев и объявления войны прошёл уже почти месяц тяжёлых волнений, переживаемых не только нами, но и всей Россией. Этот месяц принёс для вас и ваших семей сильное расстройство обычного течения городской жизни и ваших дел. Все те, кто не считал себя достаточно обеспокоенными от возможных военных случайностей, поторопились выехать из города, а подчиняясь требованиям законов военного времени, удалились также почти все семьи военнослужащих.
Но большинство вас, горожан, а частью и ваших семей, осталось, продолжая заниматься своими делами, с полным доверием относясь к силе и мощи крепости, к стойкости её гарнизона. С объявлением мобилизации вам пришлось лишиться многих ваших сограждан, призванных в ряды армии, отдать своих лошадей по военно-конной повинности, подчиниться разным распоряжениям, отдаваемым в силу обстоятельств военного времени, от которых неизбежно следовали для вас материальные потери и убытки.
Вы не только безропотно и с полной готовностью исполняли все предъявленные вам законом требования, но в лице ваших жён, сестёр и дочерей выделились свыше 150 доброволиц, усердно изучающих трудные, но высокоценные обязанности сестёр милосердия. Многие из вас добровольно вступили в ряды пеших и конных дружин, формируемых городом. Многие стараются оказать нам посильное содействие материалами, мастерскими, наконец, личным трудом.
Когда же вражеская эскадра дерзнула открытой бомбардировкой попытаться разрушить верхи крепости и важные для порта сооружения, часть снарядов угрожала повреждением и городской окраине. Невзирая на такое боевое испытание, вы, русские граждане, проявили душевную твёрдость, полное спокойствие и трезвый взгляд, которые всегда были присущи нашим предкам в годины самых тяжёлых испытаний.
Ныне, объявляя вам высокомилостивое Царское слово, я, со своей стороны, приношу вам искреннюю признательность за полный порядок, спокойствие и готовность быть полезным общему русскому делу, а также за честное исполнение налагаемых на вас военным временем тяжёлых обязательств.
Твёрдо верю, что гарнизон крепости совместно с вами оправдает высокое доверие Государя Императора: сколько бы дерзкий враг ни покушался на наш город и крепость, он встретит в нас верных и стойких слуг нашего Царя-Батюшки.
На глазах всей России и даже мира мы всегда будем готовы честно отразить все попытки коварного врага и грудью отстоим доверенную нашей защите исконную русскую твердыню на берегах Великого океана».
В своём «Воззвании» комендант благодарил всех жителей города за «душевную твёрдость и спокойствие», проявленные во время обстрела крепости 22 февраля (6 марта по нов. стилю). Слова благодарности и признательности в первую очередь были адресованы лицам, которые за своё героическое поведение впоследствии были отмечены наградами. Среди них – рядовой 30-го Восточно-Сибирского стрелкового полка Евграф Шилов и ефрейтор этого же полка Сергей Детиненко. Они стали первыми владивостокскими кавалерами солдатского Георгиевского креста (Приказ Наместника Его Императорского Величества на Дальнем Востоке № 24 от 3 марта (16.03 по нов. стилю) 1904 г.).
Владивосток с большим сожалением прощался с Павлом Александровичем и Марией Константиновной Жуковыми. Был издан специальный приказ (№ 334), в котором комендант Владивостокской крепости Воронец отмечал «выдающиеся административные и личные качества Павла Александровича Жукова», охарактеризовал его личный вклад в дело обороны Владивостока:
Огромную территорию России от Уральских гор до побережья Тихого океана издавна называли Сибирью. Коуди Марш, известный американский журналист, побывавший в 1920 году на Дальнем Востоке, опубликовал статью под названием «Знакомство с российским Диким Востоком». Начав перечень «сибирских городов» с Владивостока и закончив Никольском (будущим Уссурийском), американский журналист как бы очертил часть «дуги большого круга», вдоль которой прошла жизнь героев этой книги. Вообще-то «дуга большого круга» – специальный термин в кораблевождении и представляет собой кратчайшую линию между двумя точками на поверхности вращения (земного шара)
Датой рождения Сибирской военной флотилии принято считать 21 мая 1731 года. Тогда она была названа Охотской, по месту базирования. С тех пор не раз менялось ее название и состав кораблей. На счету флотилии множество славных дел, военных походов и побед. Именно ее корабли участвовали в Первой и Второй сибирских экспедициях Витуса Беринга, именно ее корабли защищали Камчатку во время Крымской войны и держали оборону Порт-Артура в 1905 году, сражались в боях против войск Дальневосточной республики в 1922 году.В 2012 году исполнилось 90 лет со дня последнего «русского исхода» – перехода кораблей Сибирской военной флотилии из Владивостока в Манилу.
История Владивостока начинается в 1858 году с подписания Айгунского договора между Россией и Дайцинским государством (Китай). Инициатором этого договора был генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Николаевич Муравьёв-Амурский. В результате Россия получила приморскую территорию на Дальнем Востоке.В 1859 году Н.Н. Муравьёв-Амурский, обходя на корабле берега залива Петра Великого, обратил внимание на хорошо укрытую бухту. Генерал-губернатор предложил назвать её Золотым Рогом и приказал основать на берегах бухты военный пост с именем — Владивосток.К началу XX века крохотный военно-морской пост превратился в крупнейший порт и военно-морскую базу России на Дальнем Востоке.Об истории Владивостока, его достопримечательностях, памятниках культуры рассказывает очередная книга серии.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.