Прóклятое золото Колымы - [70]

Митя прислал первое сообщение о своём ранении из Свердловска в феврале 1943 г.: Свердловск, госпиталь 414, 5-е отделение.

Подпись – В. Мацкевич

Сентябрь 1989 г.

Милосердие [42]

Несмотря на значительное количество публикаций о Русско-японской войне, малоисследованным остаётся вопрос участия в ней женщин, которые оказывали помощь больным и раненым в составе летучих санитарных отрядов на передовых позициях, в тыловых госпиталях и на госпитальных судах; они защищали осаждённый Порт-Артур, были военными корреспондентами и принимали непосредственное участие в сражениях.

Историческая объективность требует учитывать и негативные примеры, бывшие, к счастью, единичными.

Так, в корреспонденции «Нового времени» в июле 1904 г. сообщалось, что во время сражения под Вафангоу, когда было много погибших и раненых и сёстры милосердия до изнеможения работали, накладывая повязки и эвакуируя раненых, «какая-то дама в амазонке лихо гарцевала взад и вперёд по тылу сражающихся отрядов, удивляя случайных зрителей шиком своей ловкой, выработанной в манежах, посадки… Другая любопытствующая дама, чтобы лучше видеть картину кровавого сражения, взобралась на сопку; при этом она, выражая неудовольствие на колонны солдат, которые поднимали столбы пыли, заслоняющие интересное зрелище, требовала, чтобы они обходили подальше, пока кто-то не объяснил ей, что солдаты спешат на помощь сражающимся и должны идти самым прямым и близким путём».

Ещё об одном негативном эпизоде рассказали несколько центральных российских газет: июньскими проливными дождями были совершенно размыты рельсы разъезда на станции Соляной, где стоял поезд с продовольствием, а магистральная рельсовая колея была в это время занята специальным поездом жены корпусного генерала, баронессы Штакельберг. По этой причине войска, расположенные южнее ст. Соляной, на несколько дней остались без продовольствия. Заключая это сообщение, газеты писали: «Женщина в армии терпима не в роли избалованной дамы, не в виде чьей-нибудь жены, а только в роли милосердной сестры, по-братски разделяющей с солдатами многие опасности и невзгоды войны».

История сохранила немало примеров, когда жёны воинов как командного, так и рядового состава, не страшась трудных и опасных условий, сопровождали своих мужей на фронт. В подавляющем большинстве они служили в медицинских учреждениях сёстрами милосердия; но среди них были и руководители санитарных транспортов, и просто воины.

Александра Фёдоровна Хвастунова, жена полковника 1-го Восточно-Сибирского Его Величества полка, после его гибели в бою под Вафангоу осталась служить в его отряде скромной сестрой милосердия.

Жена священника 11-го Восточно-Сибирского стрелкового полка о. Щербаковского, проявившего небывалый героизм в бою под Тюренченом 18 апреля 1904 г., служила сестрой милосердия в Порт-Артуре.

Сестрой милосердия в госпитале служила госпожа Лядова, о встрече с которой в поезде, направляющемся в Маньчжурию, рассказал лейб-хирург Е. Павлов в своей книге «На Дальнем Востоке в 1905 г.»: «…сестра Лядова едет на Восток только потому, чтобы быть ей ближе к своему мужу, отправившемуся туда с тремя собаками-санитарами, принадлежащими Государыне Императрице Александре Фёдоровне. Собаки шотландской породы колли обучены за границей для отыскивания раненых и подания им первой помощи.

Сёстры милосердия не только участвовали в сухопутных сражениях, но работали и на кораблях – госпитальных судах и плавучих лазаретах.

В Харбине на р. Сунгари в течение почти всей войны действовал Ксениевский плавучий госпиталь, размещённый на большой трёхэтажной барже. На палубе и под палубой были устроены нары, где лежали раненые и больные. О работе сестёр милосердия в этом плавучем госпитале рассказал на страницах газеты «Нива» в ноябре 1904 г. один из пациентов: «Сёстры милосердия жили в нижнем этаже барки – совершенно тёмном и сыром, где на полу постоянно просачивалась вода. Это было место для отдыха и сна, но и для того и для другого времени оставалось мало. Раненые и больные требовали постоянного ухода, а выздоровевшие или эвакуированные в другие госпитали в Россию немедленно же сменялись новыми. С раннего утра и до поздней ночи приходилось быть на ногах и для осмотра и перевязки больных и раненых подниматься на нары по приставным деревянным лесенкам. Бодрость и силы не покидали сестёр милосердия только благодаря необычайной энергии и самоотверженной любви к делу».

Старший врач госпиталя с помощью прикреплённого к ноге сестры милосердия шагомера установил, что за день сестра, переходя от одной кровати к другой, делала около 15 вёрст.

Сёстры милосердия служили и на морских госпитальных судах – переоборудованных пароходах: «Монголия», «Кострома», «Казань», «Орёл». Бывший пароход добровольного флота «Орёл» 17 сентября 1904 г. был включён в состав 2-й Тихоокеанской эскадры. На «Орле» были устроены операционная, стерилизаторская, бактериологическая лаборатория, рентгеноскопическая установка. Первых больных плавгоспиталь принял 21 октября 1904 г., когда в Танжере присоединился к эскадре. Предстоял длительный переход в составе эскадры на Дальний Восток. К предстоящему трудному и опасному плаванию были готовы находящиеся на судне сёстры милосердия Кронштадтской общины. Они были направлены на судно 18 августа 1904 г., о чём главному врачу плавгоспиталя «Орёл» сообщила К. Макарова – патронесса Кронштадтской общины сестёр милосердия Российского общества Красного Креста: «Попечительский совет Кронштадтской общины Красного Креста командирует в Ваше распоряжение для нужд вверенного Вам госпитального судна отряд, поименованный в прилагаемом списке, в составе 20 сестёр милосердия и двух монастырских послушниц в качестве прислуги при сёстрах».