Проклятое дитя.На пути долга - [21]

— Очень! Здесь здорово, — улыбнулась ему Анна, подняв лицо и выражая им весь свой восторг. — И твое появление сделало его еще лучше!

— Я тоже скучал, — честно ответил Хасин, коснувшись губами ее лба. — Устала? Как твое путешествие?

Он знал, что спрашивать, чтобы Анна взахлеб начала рассказывать о том, что видела, слышала и делала. Жестикулируя, срываясь на смех и восторженные возгласы, на мгновение прикрывая глаза, когда окуналась в воспоминания, что вызывали восторг, девушка говорила и говорила, отвечала на вопросы юноши, и впервые за долгое время тоска по другу отступала прочь. А Хасин просто наслаждался тем, что смотрел на красивое лицо, в голубые глаза, сияющие и счастливые, без тех ужасающих и сводящих с ума страха и боли — Анна справилась с тем, что ее сердце было разбито. И, возможно, еще страдала, но всеми силами старалась отрешиться и жить дальше без оглядки на прошлое и произошедшее.

Вернувшись в гостиницу, они снова спали в одной комнате и в одной постели: демон бережно обнимал свою Амани, а она доверчиво прижималась к нему, улыбаясь даже во сне, переплетя пальцы их рук и уложив голову ему на грудь. А Хасин не смог уснуть, глаз не мог оторвать от Анны — даже не подозревал, что так соскучился по ней. То время, что они провели лишь вдвоем, сделало его зависимым от этой девушки. Она стала нужна ему как воздух, и уже он сходил с ума от тоски и грусти по ней — его, в отличие от нее, ничто не отвлекало: мир не поражал, дела не занимали, как хотелось бы, и он постоянно возвращался мыслями к принцессе.

Было дикостью для него чувствовать так сильно — он не привык к подобным взрывам собственных эмоций. Но как же сладко! Это было странной смесью боли и наслаждения, которую он впервые познал и не мог сказать, что жалеет об этом. Он был счастлив по-своему, был доволен тем, как все сложилось, принял эту ситуацию, как данность, ведь что-то изменить все равно был не в силах. И именно когда это произошло он начал этим наслаждаться, ловить каждый момент, не пытаться сдерживать себя и говорить самому себе, что он поступает в корне неверно. И эта ошибка была самой сладкой в его жизни, самой ценной и важной. Но ошибкой. В первую очередь — для него самого.

* * *

Анна и демон неторопливо шагали по тихим улицам Кироса. Было позднее утро, но на улицах едва можно было встретить пару человек — после вчерашнего праздника, отшумевшего лишь несколько часов назад, люди еще отдыхали, и будут отдыхать до самого вечера. И лишь завтра утром вернутся к своим обыденным делам и заботам, заполонят улицы шумной толпой, зазывалы и торговцы будут оглашать криками проулки, предлагая свои товары и услуги. А приезжие по большей части будут исчезать в недрах города, спускаясь к порталу и продолжая свой путь. Туда же сейчас направлялись и Хасин с девушкой — Анна желала посмотреть на портал своими глазами. И юноша как всегда сопровождал ее любопытство и нетерпение интересными фактами.

— Портал из Кироса ведет в Кандейк — порт Семи Морей, так его еще называют. Корабли, корсары, величественные плавучие махины — красивое зрелище. Особенно утром на отливе, когда, расправив парус, корабли отплывают из гавани один за одним. В свете рассветного марева белые паруса алеют, кормы сияют, а водная гладь под килем разрывается скопищем разноцветных брызг.

Голос Хасина был почти мечтательным, когда он говорил, вспоминая то, что видел сам. Принцесса смотрела на него и слушала, затаив дыханием и не моргая, не отрывая глаз от задумчивого лица с легкой улыбкой на нем, с чуть прищуренными глазами, выдающими сейчас ту же самую мечтательность, что и тон его слов.

— Но эта красота лишь при свете дня. Стоит зайти солнцу за горизонт, как все замирает. И просыпается вторая половина острова — пираты, контрабандисты. Открываются ночные заведения, из которых до глубокой ночи, а иногда и утра, доносятся звуки музыки, драк и ругани. Под покровом ночи на корабли грузятся тайны и секреты, о которых ты даже никогда не слышала, — с усмешкой произнес Хасин, щелкнув заслушавшуюся Анну по кончику носа. — Мы пришли.

Девушка лишь рассеяно перевела взгляд на каменные ступени, что уводили вниз в грот пещеры. На окраине города, под насыпью острых скал, скрывался вход в подземелье. Никогда бы Анна не подумала, что это место скрывает нечто особенное — ничего примечательного в нем не было. И не знай она о том, что нужно идти именно сюда — прошла бы мимо не задумываясь.

Хасин взял девушку за руку, и потянул за собой в темноту. Щелчок его пальцев — и пара магических фонариков осветила им путь. Сухой проход, без слякоти, склизких влажных стен, что нередко сопровождают подобные места. Без всякого запаха — веяло свежестью, и ветер колыхал воздух, будто был еще один вход, но нет — тот, которым они воспользовались, был единственным. А причиной сквозняка был сам портал. Огромная арка, в несколько человеческих ростов, каменная, увитая каменными же цветами, где сердцевины заменялись полудрагоценными камнями. Большая площадь перед порталом, каменная и глянцевая от того, как много путников здесь побывало, стесывая ступнями мрамор до блеска. Мутная пелена светилась тусклым светом в этой арке, не давая увидеть ничего, но позволяя почувствовать свежесть моря и запах ветра, что неслись сюда из другого города на другом краю света.