Проклятие рода Плавциев - [59]

— Можно полюбопытствовать, кого? — осторожно поинтересовался Кастор.

Аврелий не ответил. Если то, о чем он подумал, верно, тогда все, все объясняется очень просто: убийство Плавциев, завещание, старая собака…

Глупо просить у богов то, что можешь раздобыть сам, учил мудрый Эпикур. Говорят, от судьбы не уйдешь. Но если кто-то преисполнен железной решимости изменить предначертанное? Наверное, он пойдет ради этого на все, даже на три страшных убийства…

17

Ноябрьские иды

Прощальный ужин после стольких несчастий в доме не мог, разумеется, быть веселым.

В мрачной тишине, заполнившей дом, молчала даже Помпония — лишь теребила кисти мягкого ложа. Плаутилла — лицо осунувшееся, без косметики — выглядела именно такой, какой и была: худая провинциальная дурнушка, уже далеко не молодая, дважды разведенная; военачальник Луций Фабриций, в свою очередь, не скрывал недовольства, что приходится занимать второстепенное ложе, в то время как почетное место на длинной стороне стола предназначено Сильвию.

Паулина, напротив, заняв без всяких разговоров свое место рядом с молодым главой семейства, в который уже раз делала хорошую мину при плохой игре. Рядом с нею новый хозяин, похоже, собрался играть свою роль до конца.

Елена, нахмурившись, сидела в углу. Ее необыкновенная красота не очень-то помогла ей в жизни: использованная мужем как товар, проданная за деньги, с презрением отвергнутая любовником-аристократом, она оказалась теперь ни с чем. А худшее ожидало впереди. Очень скоро дочь тоже отшвырнет ее, словно поношенную, вышедшую из моды тунику, в которой неловко появиться в приличном обществе.

Аврелий, весь настороже, расположился рядом с Фабрицием и посмотрел Невии прямо в глаза. Девушка в смущении потупила взор.

Потом сенатор оглядел сотрапезников.

Кто-то из них убил троих человек.

И теперь Аврелий знал, кто это сделал.

* * *

Ужин прошел не слишком гладко, хотя Сильвий держался прекрасно, терпеливо выслушивая все ядовитые замечания Фабриция. В конце трапезы он взял слово и заговорил спокойно и уверенно.

— Судьба ожесточилась против этого дома, — сказал он, — и уничтожила большую часть семьи. И все же с помощью милостивых богов и повинуясь воле моего отца Гнея Плавция, я согласился занять место, которое без этих чудовищных смертей никогда не стало бы моим. Отныне вместе с именем Плавция Сильвана я беру на себя все обязательства, связанные с моим именем и моим положением. Прежде всего, я намерен дать жизнь детям, которые продолжат мое дело в будущем. Под руководством мудрой Паулины я совершил сегодня свой первый важный шаг как глава семейства и римский гражданин — я отправил Невию послание, в котором прошу руки его дочери.

Елена так и подскочила в полнейшем изумлении:

— Невия, тебе следовало посоветоваться со мной!

— Согласия моего отца более чем достаточно, — с вызовом ответила девушка. — В любом случае тебе не о чем беспокоиться. Как мать хозяйки дома ты сможешь жить тут сколько угодно, — заверила она со злобным удовлетворением.

— Очень мило, ничего не скажешь! — прошипел Фабриций, побагровев от гнева. — Прекрасный брачный союз: разбогатевший сын какой-то варварки женится на нищей простолюдинке, и все это на средства Плавциев, в ущерб благополучию матери семейства!

— Я дала согласие, Фабриций! — сказала Паулина. — Не волнуйся — ты получишь свое, как и Плаутилла. Речь идет о весьма солидных деньгах.

— А… проклятие? — спросила Помпония.

— Оно больше не действует, моя дорогая, — вмешался Аврелий. — Смоковница в огороде даст свои плоды, и даже то, что предсказано Невии, вот-вот свершится.

— Должна опровергнуть твои слова, сенатор, — ответила девушка. — Оракул обещал, что я выйду замуж за человека знатнейших кровей. И все же я счастлива, хоть он и ошибся. В последнее время я довольно близко познакомилась с двумя патрициями, и мне этого вполне достаточно.

— Однако я не уверен, что оракул ошибся. Иногда предсказания сбываются, — негромко произнес Аврелий.

Невия, казалось, не поняла, что он имел в виду, но один из сидящих за столом понял, и лицо его внезапно побелело.

* * *

— Я ожидала тебя, сенатор. — Голос Паулины звучал мирно. — Ты уже давно все знаешь?

Аврелий глубоко вздохнул, пытаясь держаться как можно спокойнее и скрыть неловкость, мучившую его.

— Предсказание исходило от тебя, — заговорил он, — и ты вполне могла совершить все убийства, в том числе убить и Секунда. Ты отлично знаешь травы, мне сказал об этом Деметрий. Тебе нетрудно было дать снотворное Гнею и притвориться, будто бережешь его сон. Потом удар скальпелем: ты ведь тоже — не только Плавций и Фабриций — жила среди германцев. Но когда, решив исполнить последнюю волю Гнея, ты пошла против собственного сына, я подумал, что ошибся: ты, которая должна была бы уничтожить завещание, предприняла все усилия, чтобы доказать его подлинность. Правда, тогда я еще не знал почему…

— Это не имеет значения, Аврелий. Я неизлечимо больна, а потому постараюсь ускорить дело. Совсем скоро я сяду в ладью Харона.

— Без угрызений совести и сожалений?

— Я сделала то, что должна была сделать.

— Звери тоже убивают, защищая своих детенышей… — заметил сенатор.