Проклятие памяти - [11]

– Значит, у вас будет дворецкий?

Кэролайн с деланной небрежностью пожала плечами.

– Не знаю, может, и так. Просто мать считает, что Марии одной с хозяйством не справиться.

– Мария Торрес? – скривился Боб. – Да эта старая ведьма и о собственном доме не в состоянии позаботиться! Моя мать, помню, ее выперла через два дня!

– Да нет, она... – начал было Алекс, но слова его потонули в общем хохоте. Даже Лайза не смогла удержаться.

– Да брось, Алекс, она же безнадега полнейшая. Про это все уже давно знают. – Лайза беспокойно оглянулась на Кэролайн. – Ой, а ее сейчас тут рядом нету?

– Ну, если есть, – Кэролайн мотнула головой с недоброй усмешкой, – впечатлений у нее будет предостаточно.

* * *

На верхней площадке лестницы Мария Торрес, шагнув обратно в темноту комнаты, прикрыла за собой дверь. Черное платье делало ее почти невидимой.

Все это время она тихонько сидела в большой спальне в самом конце коридора – той спальне, которая по праву должна была принадлежать ей. Она слышала, как к дому начали подъезжать машины.

Но ведь никто не должен был приезжать сюда еще по меньшей мере несколько часов. Еще несколько часов она могла провести наедине с домом – с ним и населявшими его призраками. Но все рухнуло – теперь дом был полон музыки гринго и детей гринго, которых она ненавидела с молодых ногтей.

Она специально пришла сегодня рано, около семи – открыла дверь своим ключом, когда Кэролайн уехала. Последние четыре часа она ходила по дому и представляла, что он наконец ее, что она не прислуга, не жена какого-нибудь пеона, а хозяйка поместья – донья Мария Руис де Торрес. И когда-нибудь так и будет, когда-нибудь в близком или отдаленном будущем. Всех гринго с позором изгонят из этих мест, и она станет полноправной хозяйкой гасиенды.

Но сейчас ей оставалось лишь притворяться – и ждать. Гринго не хотят, чтобы она в их отсутствие бывала в доме. Поэтому ей придется покинуть гасиенду так же незаметно, как она вошла, и снова спускаться вниз по склону каньона к ее жалкой лачужке за зданием миссии; и ничто в доме не должно выдать ее странного ночного визита.

Она вновь обвела взглядом темную спальню – ту самую, которая по праву должна была принадлежать ей. Тихонько выскользнула за дверь, неслышно спустилась по черной лестнице – никто из ее предков никогда не спускался по ней! – и вышла в ночь, оставив позади кощунственные пляски проклятых гринго. Впереди лежал долгий путь, и древний гнев все сильнее сжимал в тисках ее сердце...

* * *

– Господи Иисусе! – Боб снова присвистнул. – Когда я был здесь в последний раз – тут словно ураган пронесся. А теперь, глядите...

Гостиная, располагавшаяся в противоположной стороне холла, была футов шестьдесят в длину, но казалась еще больше из-за огромного камина, вделанного в дальнюю стену.

Отполированный до блеска дубовый пол был на вид почти черным, белые стены комнаты отражали свет от скрытых светильников, встроенных через равные интервалы, отчего комната казалась даже еще шире. В двадцати футах над головой черные бревна стропил выглядели перекрытиями кафедрального собора.

– Обалдеть можно, – прошептала Лайза.

– Да это только начало, – пожала плечами Кэролайн. – Ладно, смотрите все, что хотите... ой, вы еще подвал не видели. Это отцовские владения – мама терпеть их не может.

Хихикнув, Кэролайн исчезла в гуще танцующих, равномерно дергавшихся под заводной ритм регги.

Чтобы обойти дом, им понадобился по меньшей мере час. Но по окончании прогулки они подозревали, что всего так и не увидели. Спален наверху они насчитали семь – каждая со своей ванной и туалетом, а кроме того, еще библиотека, две небольшие гостиные... Причем все комнаты выглядели так, будто их обставили еще в восемнадцатом веке, а потом время остановило свой бег.

– Ты бы мог здесь жить? – тихо спросила Лайза, когда они вчетвером спускались по лестнице, ведущей в подвал.

– Не знаю... на нормальный дом он все же не очень похож, – ответил Алекс. – Скорее на музей, по-моему. Слушайте, а я не помню, чтобы в этом доме раньше был подвал...

– А его и не было, – ответила Кэйт. – Кэролайн сказала, что ее отец решил себе оборудовать личное пристанище, а в те комнаты ее маменька его не пустила. Вот он и вырыл подвал. Прикинь?

– Да уж, – подал голос Боб Кэри. – Ему, наверное, казалось, что дом еще недостаточно велик.

Лестница шла в коридорчик, дверь в левой стене вела в подсобку, а сам он – в обширное квадратное помещение наподобие кладовой.

Наконец их взорам предстало то самое пристанище мистера Эванса – причем места оно занимало примерно столько же, сколько гостиная над ним. Несколько минут ребята в молчании рассматривали комнату.

– Наворочено у них как-то, – неодобрительно высказалась Лайза, переварив наконец увиденное.

– Это ты просто завидуешь, – поддразнил ее Боб. – Был бы это твой дом, он бы тебе навороченным не казался.

Кэйт наградила Боба укоризненным взглядом.

– Моя мама говорит, что у Эвансов денег гораздо больше, чем вкуса, и она права, по-моему. Ты только посмотри на это, Боб! Это же...

Внутреннее убранство комнаты напоминало телевизионную студию. Всю противоположную стену занимал огромный экран, почти как в кинотеатре, однако это был экран телевизора. Вдоль другой стены громоздились электронные приборы, назначение которых было для ребят весьма таинственным, однако именно они, судя по всему, служили источником громыхавшей наверху музыки.