Проклятие мумии, или Камень Семи Звезд - [15]

— Сержант Доу, теперь расскажите нам, в кого стреляли вы.

Мой вопрос привел полицейского в чувство. Оглянувшись на оставшихся в комнате слуг, он сказал со строгостью в голосе, с какой обычно представители закона обращаются к незнакомым:

— Сэр, вам не кажется, что мы уже можем отпустить слуг? Так нам будет проще все обсудить.

Я кивнул в знак согласия, и слуги, поняв, чего от них хотят, неохотно покинули комнату. Последний закрыл за собой дверь, и только после этого сержант продолжил:

— Мне кажется, будет лучше, сэр, если я опишу свои ощущения, а не действия. Так, как они запомнились мне.

Чувствовалось, что его манера держаться значительно изменилась, очевидно, из-за странности ситуации, в которой он оказался.

— Я лег в постель полуодетым (в том, что и сейчас на мне), под подушку спрятал револьвер. Это последнее, что я помню до того, как заснул. Не знаю, сколько я проспал. Электрический свет я выключил, и в комнате было очень темно. По-моему, я услышал крик, но я в этом не уверен, потому что у меня разболелась голова, знаете, как у человека, которого будят сразу после двух рабочих смен подряд! В моем случае, конечно, было не совсем так, в общем, я сразу же подумал о револьвере и, схватив его, выбежал на лестничную площадку. Там до меня донесся крик или, скорее, призыв о помощи, и я побежал в эту комнату. В комнате было темно — лампа рядом с сестрой не горела, так что единственный свет поступал в комнату через открытую дверь. Мисс Трелони стояла на коленях у тела отца и кричала. Мне показалось, что какая-то тень мелькнула между мной и окном, и поэтому я недолго думая — к тому же я еще не совсем проснулся — пальнул в том направлении. Потом я немного сдвинулся вправо к окну и выстрелил еще раз. Затем с того большого кресла встали вы с этой штуковиной на лице. В тот миг мне показалось — повторяю, из-за того, что я еще не окончательно проснулся и сознание мое было как бы наполовину в тумане, что вы, я уверен, примите во внимание, — вы находились там же, где и то, во что я стрелял. Поэтому я уже готов был выстрелить еще раз, но тут вы сняли с лица маску.

После этих слов я задал ему вопрос (я перешел на перекрестный допрос и тут уж чувствовал себя в своей тарелке):

— Попытайтесь вспомнить, сэр, что вы видели, какое это могло быть существо.

Сержант призадумался:

— Не знаю, сэр. Мне просто показалось, что там было что-то, но что это было или как выглядело, об этом не имею ни малейшего представления. Может, все произошло из-за того, что я думал о револьвере, когда засыпал, а когда прибежал сюда, проснулся только наполовину, надеюсь, что в будущем, сэр, вы учтете это.

Он делал упор на этом обстоятельстве, как будто это была его последняя надежда на спасение. В мои планы не уходило его в чем-либо обвинять, наоборот, я хотел, чтобы он оставался с нами. Кроме того, я и сам проявил себя не с лучшей стороны, поэтому как можно более вежливо сказал:

— Все верно, сержант. Ваши импульсивные действия были правильными, хотя, разумеется, вряд ли можно было бы ожидать, что вы, находясь в полусонном состоянии и еще не совсем выйдя из-под воздействия — что бы это ни было, — которое заставило заснуть меня и погрузило в каталептический транс сестру, станете тратить время на раздумья. Но давайте теперь по горячим следам попробуем восстановить; где конкретно стояли вы, где сидел я. Так мы сможем проследить траекторию пуль, выпущенных из вашего револьвера.

Перспектива активных действий и проверки его рабочих навыков как будто сразу же заставили его собраться. Он выглядел другим человеком, когда принялся за работу. Я попросил миссис Грант подержать жгут, а сам встал на место, где находился сержант, и посмотрел в ту погруженную во тьму точку, на которую он указывал. Когда он показывал мне, где стоял или как вытаскивал револьвер из кобуры, чтобы указать, куда стрелял, я не мог не обратить внимания на механическую точность его памяти. Кресло, с которого вставал я, все еще находилось на том же самом месте, что и раньше. Я попросил детектива указать рукой, куда он стрелял, потому что хотел пройти по направлению, в котором летели его пули.

Сразу за моим креслом, чуть-чуть позади него, стоял большой инкрустированный шкаф, его стеклянная дверца была разбита. Я спросил:

— В этом направлении вы выстрелили первый раз или это был ваш второй выстрел?

Ответ последовал незамедлительно:

— Второй. Первый раз я стрелял вон туда!

Он немного повернулся влево, к стене, у которой стоял сейф, и указал направление. Я последовал в указанную им точку и наткнулся на небольшой столик, на котором помимо прочих диковинных вещей покоилась мумия кошки, раздражавшая Сильвио. Вооружившись свечой, я легко обнаружил след, оставленный пулей. Она разбила маленькую стеклянную вазу и плоскую широкую черную чашу из базальта, изысканно украшенную иероглифами. Вырезанные линии были наполнены каким-то легким зеленым цементо-образным веществом, а весь сосуд был отполирован до блеска. Пуля, сплющившаяся от удара о стену, лежала на столе.

Я вернулся к разбитому шкафу. Он явно использовался для хранения ценных редкостей; в нем лежало несколько больших жуков-скарабеев, изготовленных из золота, агата, зеленой яшмы, аметиста, ляпис-лазури, опала, гранита и сине-зеленого фарфора. К счастью, ни один из этих предметов не пострадал. Пуля прошла через заднюю стенку шкафа, и никаких других повреждений, кроме разбитого стекла, видно не было. В глаза мне бросился странный порядок, в котором были расставлены экспонаты на полке шкафа. Все скарабеи, кольца, амулеты и т. д. были расставлены неровным овалом вокруг миниатюрной резной фигурки из золота, изображавшей увенчанного диском и плюмажем бога с головой сокола. Я не стал тратить времени на дальнейшее дотошное изучение, поскольку мое внимание требовалось для более насущных вопросов, но для себя отметил, что вернусь сюда, когда будет время, и все осмотрю тщательнее. От этих старинных вещиц исходил явственный египетский запах, через разбитое стекло пробивался еще и аромат благовоний, камеди и битума, пожалуй, даже сильнее, чем от остальных предметов в этой комнате.