Проклятье вендиго - [27]

— Джон, Джон.

Потом громче, так, что его голос зазвенел в деревьях:

— Джон! Джон Чанлер! Ты меня слышишь?

Появился сержант Хок с винтовкой, лежащей на сгибе локтя. Он оглядел картину и сказал:

— Так что, это Чанлер?

— Нет, сержант, это Гровер Кливленд[7], — язвительно ответил доктор. С несвойственной ему неясностью монстролог снова накрыл Чанлера одеялом. — Он серьезно обезвожен и истощен, — сказал Уортроп Хоку. — И у него желтуха; возможно, у него отказывает печень. Я не нашел никаких внешних повреждений, кроме пролежней, которых следовало ожидать. Внутренних аномалий и повреждений нет, хотя при нынешних обстоятельствах полной уверенности у меня нет. У него небольшая лихорадка, но, похоже, нет дизентерии или чего-то другого, что могло бы его убить по дороге назад.

Хок нервно огляделся, периодически трогая спусковой крючок винтовки, словно ожидая, что из леса в любой момент могут выскочить грабители.

— Ну, теперь, когда мы его получили, я согласен, что дело того стоило.

— Я тоже, сержант. Нам надо только дождаться, пока он станет амбулаторным…

— Что значит «амбулаторным»? Вы имеете в виду ждать, пока он начнет ходить? — Он подозрительно посмотрел на лежащего у его ног в коме мужчину. — Как долго?

— Трудно сказать. У него атрофированы мышцы, страдания вытянули из него жизненные силы. Может быть, неделю или две.

— Неделю или две! Нет. Нет. — Хок неистово тряс головой. — Так не пойдет, доктор. Мы не можем оставаться две недели в этом лесу. У нас не хватит припасов, и к тому же погода. Не пройдет и двух недель, как выпадет снег.

— Я готов выслушать ваши предложения, сержант. У вас, как и у меня, есть глаза. Вы сами можете оценить состояние бедняги.

— Мы его понесем. Бог мой, да он весит не больше, чем Уилл.

— Нести его по такой местности — это может оказаться фатальным.

— Переходить улицу воскресным днем тоже может оказаться фатальным, Уортроп. Если Уилл возьмет мой рюкзак и винтовку, то я понесу его.

Он нагнулся, чтобы поднять Чанлера с лесной подстилки, но доктор остановил его, упершись рукой ему в грудь.

— Я хочу попытать счастья с погодой, сержант, — упрямо сказал доктор.

— Ну, знаете что? Я не хочу. Я не знаю, как там с вами или с этой монстрологией, но это как медвежье дерьмо на сапогах — оно идет за вами по пятам и от него чертовски трудно избавиться. — Он ткнул пальцем в грудь моего хозяина. — Я сматываюсь отсюда, док. Можете присоединиться или попытать удачу и попробовать выбраться отсюда самому.

Минуту оба не двигались, испытывая волю друг друга — и Уортроп не выдержал испытания. Он провел рукой по своим густым волосам и громко вздохнул. Он посмотрел на Чанлера, посмотрел на меня. Затем вгляделся в полоску серого неба над кронами деревьев.

— Хорошо, — сказал он. — Но это моя ноша.

Он просунул руки под хрупкое истощенное тело и не очень уверенным движением поднял его. Лоб Чанлера прижался к основанию шеи Уортропа.

— Я его понесу, — сказал доктор.

ЧАСТЬ ДЕСЯТАЯ «Это может сломить разум человека»

Наше бегство в Рэт Портидж было болезненно медленным. Уортроп часто просил остановиться, чтобы проверить жизненные реакции Чанлера и попробовать влить в него еще воды. Ход замедлял и сержант Хок, вернее то, как сержант Хок разыскивал в тумане свои вещи. В течение дня туман становился все гуще, бесцветные испарения делали невидимой тропу и населяли лес тенями и призраками, в которых воображение рисовало картины близкой смерти. В этом царстве глухих звуков и скудного света даже наше дыхание вырывалось из ртов и сковывалось под ногами.

К четырем часам свет почти совсем пропал. Мы остановились на ночлег не более чем в семи милях от берегов Песчаного озера и не доходя еще нескольких миль до могилы Пьера Ларуза. Доктор опустил свою ношу на землю и обессиленно прислонился к дереву. Он передохнул только минуту или две и снова начал суетиться над Чанлером: вытирал ему лоб, приподнимал голову, чтобы влить в горло немного воды, громко звал его — но Чанлер не приходил в себя. Пока не стало совсем темно, я собрал дрова для костра. Хок проверил наши скудные припасы и сказал, что их хватит еще на пять дней. После этого нам придется питаться тем, что мы сможем добыть в лесу.

— Я планировал пополнить запасы у Песчаного озера, — сказал он в свою защиту, видя, как при этой дурной новости доктор недоуменно поднял бровь. — Вы мне не говорили, что мы похитим человека.

Сержант был не похож сам на себя. Его глаза постоянно бегали, и он все время облизывал губы.

— Как вам удалось его найти? — спросил он.

— Фиддлер. — Я подумал, если Джон жив, то Фиддлер может его навестить и, скорее всего, пойдет к нему, пока мы спим. Моя догадка оказалась правильной. Вскоре после двух он вышел из вигвама, и я пошел за ним. Они держали Джона в вигваме на северном краю деревни, вдалеке от всех остальных, как и следовало ожидать. Это обычная практика у туземных народов: устраивать больной «дом», чтобы изолировать инфицированных членов племени от всех остальных. После этого все стало делом времени и подготовки. У вигвама не было стражи. Мне только пришлось дождаться, когда Фиддлер ляжет спать.