Проклятье Ван Гога - [49]

— Ты знаешь, как звали дочь Фреда Альды? — спросила я, глядя в её серые словно грозовые тучи глаза. Двери лифта начали медленно закрываться.

— Какое, к чёрту, это имеет отношение к тебе, Ева? — она замокла, глаза её превратились в сталь, тонкая линия бровей изогнулась, — Ева, — выдохнула она с выражением безумия на лице, — Ева Альда.

Её рука метнулась к карману, в котором она носила оружие, отпрянув назад, я ударилась головой о зеркало, в этот момент двери захлопнулись. Несколько раз Мики яростно ударила по ним ногой, её крики постепенно растворились в размеренном гудении движущийся кабины и шума крови в моих висках. Горло болело, как будто наружу, прогрызая себе дорогу, полз огромный червяк.

В этот момент я думала не столько о том, как доберусь до дома Хью, и что я буду там делать, сколько о том, как я могу сохранить свою задницу невредимой до того, как выеду из гаража. Очевидно, Мики уже спускалась вниз, и, судя по её реакции, отпускать меня она не собиралась. Особенно теперь, когда ей стало понятно, почему я должна успеть к Хью.

Проклиная себя за глупость и комкая в руках края кофты, я следила за цифровом табло. В душе я молила жестяную коробку делать это побыстрее. Ругань с неодушевленными предметами явно намекала на то, что я тронулась головой.

Вместе с кабиной падало вниз и моё сердце. Отражая моё испуганное бледное лицо, зеркальные стены лифта как будто умножали страх в десятки раз. Покрасневшими глазами на меня таращился испуганный подросток, вид которого кричал о беспомощности. Я не могла простить себя за то, что сделала с отцом.

Медленно остановившись, лифт дернулся, двери плавно разъехались в стороны. Замешкавшись на мгновение, я выскочила в плохо освещённый гараж и побежала вглубь. Словно одеревеневшие, мои ноги заплетались, и я пару раз споткнулась, пока, наконец, не добралась до машины. Как только я запрыгнула внутрь, послышалось пиликанье лифта. Оглянувшись, я увидела Микаэлу. Решительно сжимая в руках пистолет, она хлестнула по мне взглядом и неровным шагом направилась ко мне.

Судорожно сжимая ключи в дрожащей руке, я стала тыкать ими в зажигание. Руки не желали слушаться, я выронила ключи, и, всхлипнув, наклонилась за ними вниз. В этот момент, когда я нащупала их и выпрямилась, в пластиковую панель Фольксвагена со свистом вошла пуля. Я закричала и, дёрнув ручку переключения передачи, наконец, нажала на газ.

Машина дёрнулась вперёд и тут же врезалась в бетонную стену — с перепугу я перепутала передачи и поставила на D. Продолжая всхлипывать, я переключила на задний ход, и когда Мики почти вплотную подошла ко мне, выехала назад. Едва успев отскочить, она кувырком покатилась по бетонному полу, но тут же снова вскочила. Всё это напоминало сцену из какого-то боевика, где главный герой был неуязвим. Через мгновение её дуло снова было направлено на меня.

— Выходи из машины!!! — яростно кричала она.

— Ты чуть не убила меня! — крикнула я в ответ, поставив ногу на педаль газа, пока Мики держала меня под прицелом.

— Если бы я хотела тебя убить, ты уже была бы мертва. Я нам жизнь спасаю!

В этот момент в гараж зашла молодая пара с пакетами из ближайшего супермаркета. Воспользовавшись тем, что Мики на секунду отвлеклась, я вцепилась в руль влажными руками и вжала педаль газа в пол. Раздался ужасный визг шин, эхом разлетевшийся по гаражу, казалось, зарычал раненый зверь, машина рванула с места. Вслед с оглушающим свистом одна за другой полетели пули, вгрызающиеся в кузов. Микаэла всё ещё была пьяна, возможно, именно это и спасло мне жизнь. Я резко увела Фольксваген вправо, задев левым крылом чей-то старый пикап. Через мгновение, протаранив шлагбаум, я вылетела на улицу с оживлённым движением.

В считанных сантиметрах передо мной резко остановился Кадиллак, сзади в него врезались несколько других машин. Посыпались крики и проклятья.

— Куда ты смотришь, сумасшедшая!!! У неё наверняка нет страховки! — кричал кто-то. Водители стали вылезать из своих машин.

Меня мутило от страха, но, глубоко вдохнув, я вывернула руль, вжала педаль акселератора до отказа и вылетела на тротуар. Передний бампер, заскрипев, со скрежетом отвалился, он поравнялся с асфальтом под моими колёсами. В зеркале заднего вида я видела, как люди бежали врассыпную, а потом из гаража с рыком вылетел белый Мерседес Микаэлы.

Солнце уже клонилось к горизонту, но продолжало слепить глаза, духота стояла невероятная. От раскаленного за день асфальта поднимались волны горячего воздуха. Жара ворвалась в салон сквозь разбитое стекло, мгновенно пристав ко мне своими липкими лапами. Щуря глаза, я отбросила козырёк и нырнула на одну из улиц Майами. Растущее внутри отчаяние нарастало, меня бросило в пот. До дома Хью, куда я пару раз заезжала по делам, было около десяти миль, но в дорожных пробках я могла простоять и больше часа.

К счастью, мои опасения не оправдались: дорога была практически пустой. Это придало мне сил, и, стараясь не нарушать правил, я поехала на юг, по направлению к частным резиденциям. Первый попавшийся полицейский обязательно остановил бы меня: заднее стекло разбито, бампер с номерами отсутствует, а водитель выглядит абсолютно безумно. Вжавшись в сиденье, я ехала по средней полосе, мимо пролетал сверкающий вдалеке залив. Белые блики на ровной водной глади напоминали снег.