Проклятье Ван Гога - [43]

— Твою мать! — вдруг заорал Баррель. Машина с визгом затормозила в паре метров от вылетевшей из-за угла Ауди, — сдавай назад! — прорычал он.

— Сзади ещё один, — крикнул Кейн, чувствуя, как вскипает его кровь, — нас зажали.

Глаза водителя забегали. Мерседес дёрнулся, резко набирая скорость, отдалился от Ауди на десяток-другой футов, а затем резко остановился. Кейн и Баррель едва удержались на сиденьях. Переключив коробку передач на ручной режим управления, водитель вжал педаль газа в пол.

— Мать твою, ублюдок, — заорал Баррель, пока Мерседес летел прямо на Ауди, перекрывшую им путь. Расстояние стремительно сокращалось, окно Ауди приоткрылось, и из него высунулась рука с автоматом. Послышались выстрелы, озарившие улицу вспышками. Прыгнув на Кейна, Баррель загородил его собой. Лобовое стекло покрылось трещинами, похожими на белую паутину. Вдруг, схватив пулю, голова водителя дёрнулась и повисла набок. Потерявший управление Мерседес на полной скорости врезался в гидрант и, сшибая его, повернулся на сто восемьдесят градусов.

Не прекращая материться, Баррель перепрыгнул вперёд, перетащил тело водителя на пассажирское место и сел за руль. Здоровенной ногой он вышиб бесполезное стекло, ограничивающее видимость, хлещущая из гидранта вода полетела в салон. В момент, когда Баррель резко тронулся с места, посыпался град пуль, он пригнулся, но продолжил прорываться вперёд, тараня людей с автоматами. Двое из них успели отскочить, ещё одному пришлось перелететь через крышу машины. Теперь пули, летевшие из продолжающей преследование Ауди, вгрызались в удаляющийся автомобиль сзади.

— Держись! — закричал Баррель, и через секунду Мерседес протаранил загородившую путь Ауди. Они вылетели на полупустую улицу и под крики отскакивающих в стороны пешеходов помчались вперед.

— Кейн? — громко позвал Барель.

— Я в порядке, — промычал он, принимая сидячее положение. Кейн довольно сильно ударился головой, и несколько секунд в его глазах рябило.

Оглянувшись, он заметил, что их всё ещё преследовали.

— Оторвись от них! — прохрипел Кейн. Он бывал в передрягах и похуже этой, поэтому, пытаясь сохранить свой ум холодным, он просчитывал дальнейшие действия.

Перелетая через бордюры и клумбы, Мерседес мчался напролом. Баррель даже не пытался обращать внимание на людей и столики уличных кафе. Ауди неотступно следовала за ними. Резко повернув на одну и небольших улиц, они полетели вперёд на максимальной скорости, которую была способна выжать их машина. Спустя несколько кварталов они заехали в убогий переулок, наполненный мусорными жбанами и кишащий крысами. Баррель завернул за угол и остановился. Стены из красного потрескавшегося кирпича были покрыты слоем плесени и мха. Наверху виднелись металлические лестницы и верёвки, протянутые от окна до окна, на которых сохло выцветшее тряпье.

— Где мы? — спросил Кейн, оглядываясь. Он пытался нащупать свой мобильник, который выпал из кармана во время погони.

— Не имею ни малейшего представления, — ответил Баррель, поглядывая на труп рядом с собой, — это не важно. Нужно связаться с Финкельштейном.

— Нет, — жестко ответил Кейн, наконец, обнаруживший свой телефон под сиденьем, — встреча отменяется.

— Босс, — произнёс Баррель, но тут же осёкся, встретившись с его полным решимости взглядом, — как скажешь.

Кейн отправил короткое сообщение начальнику службы охраны и обернулся, разглядывая гетто. Казалось, что стены уродливых пятиэтажных зданий вот-вот собираются рухнуть. Он вышел из машины. Баррель незамедлительно последовал за ним. Сердце Кейна всё ещё бешено колотилось, лишь в эти моменты он понимал, что сердце у него всё же есть.

Брезгливо бросив взгляд на асфальт, покрытый красной тошнотворной жижей от раздавленных крыс, он устало произнёс:

— Узнай, чей это заказ, — Кейн наблюдал, как тощие, облезлые крысы с остервенением бросились поедать остатки своих раздавленных сородичей, — установи за Финкельштейном круглосуточную слежку. Я хочу знать всё. Когда он ест, когда спит, сколько ложек сахара кладет в кофе, и какое у него кровяное давление.

— Да, босс, — Баррель достал пистолет, и, пока они двигались вперёд, держал его наготове. Он указал на ржавую металлическую дверь запасного выхода и толкнул её ногой. Остатки грязно-зелёной краски хлопьями полетели вниз. Они зашли в маленький вонючий коридор, в котором не работала ни одна лампа. Вперёд они пробирались почти наощупь. Под ногами хрустел мусор и пыль. Невыносимо пахло гниением, сыростью и ужасной нищетой.

Тряхнув головой, Кейн тяжело вздохнул и прислонился к стене. Все последние недели он почти не спал и чувствовал себя совершенно вымотанным. Слишком много дерьма происходило вокруг, и ему не удавалось взять всё под свой контроль. Но самое хреновое заключалось в том, что даже во время ожесточенной схватки он вновь думал о Еве. О том, что случится с ней, когда она узнает, что он сдох такой глупой смертью. Это доводило его до безумия. Кейн должен был сосредоточиться, чтобы выбираться отсюда, но он беспрестанно думал о ней…

Трухлявые половые доски скулили под его ступнями, полуистлевший мусор рассыпался в пыль.