Проклятье музыканта - [42]

Я как раз дочитывала предпоследнюю главу, когда услышала какой-то шорох за дверью, ведущей из спальни на маленький балкон. Кот, лежавший поверх одеяла у меня в ногах, навострил уши и повернул голову на шум. Шорох больше не повторился, и я вновь уткнулась в книгу. Но Булка вдруг поднялся на лапы и, не сводя взгляда с двери, зашипел.

– Ты чего? – встревожилась я и протянула к коту руку. Булка, издав утробное, так не похожее на его обычное, мяуканье, спрыгнул с кровати и пулей вылетел в коридор. Я положила книгу на тумбочку и на цыпочках подошла к стеклянной двери, по пути погасив свет. Встав сбоку так, чтобы меня не было видно, дернула за шнур, поднимая жалюзи. Балкон оказался пуст, но в палисаднике, слабо освещенном светом из окон квартир, вдруг мелькнул чей-то силуэт. Только этого не хватало! Заперла ли я на ночь все металлические ставни? Кажется, да – после дневного вторжения безалаберность оказалась бы самой большой глупостью. Я опустила жалюзи и вышла в гостиную. Тихонько прокралась в темноте к дверям, ведущим на террасу, и слегка отодвинула штору. Что-то мягкое коснулось моей ноги: кот, оказывается, тут то ли прятался, то ли следил за вторгшимся на нашу территорию.

– Ма-ау! – издал он вновь завывание, похожее на сирену.

– Тише ты, Булка! – шикнула я на кота, потому что расслышала шум осторожных шагов снаружи: кто-то поднимался по лесенке на террасу, но, на полпути остановившись, спустился обратно в садик. Страх обрушился на меня даже не дождем, а ливнем. Я бросилась обратно в спальню и схватила телефон. Звонить в полицию? Самый разумный вариант – но что я там скажу? Что мне показалось, будто кто-то пробрался в палисадник? Ключевое слово – «показалось»! Я тихонько подошла к балконной двери и вновь украдкой оглядела сад. Никого. Кажется, никого. Впервые в нашей квартире мне стало так не по себе в отсутствие Рауля. Чтобы избавиться от этого неприятного чувства, я набрала номер мужа в надежде, что он еще не спит, но его телефон оказался отключен. Как жаль! Один только голос Рауля меня бы успокоил. Я взяла Булку, наушники и вернулась в кровать. Погасив свет, обняла кота и включила на телефоне песни Рауля. Так, успокоенная голосом мужа, убаюканная урчанием пригревшегося у моего бока кота, я и уснула.

Снилось мне что-то тревожное: я бежала по узким улочкам, петлявшим вдоль каменных домов, а кто-то крался за мной по пятам. Когда я оглядывалась, каждый раз видела отбрасываемую от ночных фонарей на стены тень – мужскую или женскую, понять было сложно. Самого же преследующего меня человека не видела. За пазухой я прятала Булку. И вдруг в тот момент, когда мне удалось оторваться от погони, кот выскочил из моих рук и скрылся в темноте каменных лабиринтов. Меня захлестнула такая волна холода, будто без одежды меня вытолкнули на пронизывающий ветер. «Булка!» – закричала я, но кот исчез. Или это потерялась я? Я вертела головой по сторонам, не понимая, где оказалась и как отсюда выбраться. Звала кота и захлебывалась в нарастающей панике от ощущения, что потеряла не только кота, но и кого-то очень близкого и родного. Того, кто согревал меня теплом, того, кто наполнял мою жизнь светом. У меня остановилось дыхание от понимания, что теперь мне всегда будет так холодно и темно. И вдруг за моей спиной послышалась тихая музыка, будто некто перебрал гитарные струны, следом раздались шаги, и чья-то ладонь опустилась мне на плечо. Я дернулась всем телом и… проснулась.

Чья-то ладонь лежала на моем плече не во сне, а в реальности. Кто-то сидел на кровати рядом. Я резко села и закричала, и сидящий рядом со мной человек испуганно отпрянул.

– Анна, тише, тише! – раздался знакомый голос, и следом за этим в комнате вспыхнул свет.

– Рауль… – выдохнула я, приложив ладони к груди, где бешено колотилось сердце. – О господи, как ты меня напугал!

– Прости, не думал, что так выйдет, – пробормотал он и виновато улыбнулся. Я пригладила взглядом его взъерошенные черные волосы, поймала уставший, но тем не менее радостный взгляд зеленых глаз, укололась об успевшую отрасти к ночи щетину на подбородке и щеках, улыбнулась в ответ на его улыбку и потянулась с поцелуем к его губам. Рауль ответил на мой поцелуй, обнял, крепко прижимая к себе. Я уткнулась лицом ему во впадинку между ключицами, вдохнула еле уловимый запах одеколона, зажмурилась. Рауль прошептал что-то неразборчивое мне в волосы, сжимая еще крепче. И вдруг в тот момент, когда я затихла в его объятиях, резко опрокинул на кровать, а сам, приподнявшись на руках и крепко обхватив мои ноги своими, оказался надо мной. Наклонился, будто собираясь поцеловать, но, едва коснувшись моих губ, засмеялся и упал рядом со мной на постель.

– Дразнишь, как всегда, – проворчала я.

– Угу.

– Как ты тут оказался?

– Как-как… Вначале на поезде, потом на такси.

– Это понятно. Но ты говорил, что вернешься завтра после обеда.

– Соскучился, – просто и уже без улыбки ответил он, поворачивая ко мне лицо. – Понял, что не смогу уснуть, думая, как ты тут одна. Особенно после этого происшествия. Сказал всем, что меняю билет и возвращаюсь домой ночным поездом. Хосе Мануэль ждал подтверждения от еще одной радиопрограммы, собирался отвести нас утром на запись, но я попросил отпустить меня сегодня. Я и Серхио Эрнандес вернулись сегодня, остальные остались до завтрашнего утра.