Проклятье хаоса - [15]

– О чем это ты? – спросил испуганный Руфо, и кровь Курта изверглась у него изо рта.

Друзил злобно расхохотался.

– Ты бессмертен, – сказал он, и до Руфо, ошеломленного и сбитого с толку, наконец-то стало что-то доходить. – Теперь ты вампир.

Иллюзии

Вампир. Это слово повисло в сознании Руфо, легло мертвым грузом на не-мертвые плечи. Он попятился обратно к каменной плите и шлепнулся на спину, прикрывая глаза тощими бледными ладонями.

– Bene tellemara. – Друзил не раз пробормотал это ругательство, пока шли долгие, не насыщенные событиями минуты. – Ты хочешь, чтобы они пришли и нашли тебя?

Руфо не отнимал рук от лица.

– Жрецы мертвы! – рявкнул бес. – Только что не разорваны на куски. Разве тех, кто явится на их поиски, можно будет застать врасплох?

Руфо развел ладони и взглянул на бесенка, но, кажется, его не взволновало предостережение.

– Ты думаешь, что можешь победить их, – неправильно понял спокойствие Руфо Друзил. – Дурак! Ты полагаешь, что способен победить всех!

Реакция Руфо обескуражила беса, и Друзил понял, что не уверенность, а отчаяние послужило источником апатии не-мертвого.

– Я не собираюсь пробовать, – честно ответил Руфо.

– Но ты можешь победить их, – поспешно нашелся Друзил, перемещая акцент так, что утверждение вдруг перестало выглядеть смехотворным. – Ты способен победить их всех!

– Я уже мертв, – сухо проговорил Руфо. – Я уже побежден.

– Конечно, конечно! – радостно проскрежетал Друзил, хлопая в ладоши, и, замахав крыльями, опустился на край плиты Руфо. – Да, ты мертв, но в этом твоя сила, а не слабость. Говорю тебе, ты можешь победить всех, и Библиотека станет твоей.

Последние слова, кажется, вызвали интерес Руфо. Он по-петушиному склонил голову, словно желая получше разглядеть не вызывающего доверие беса.

– Ты бессмертен! – торжественно заявил Друзил.

Руфо продолжал сверлить его долгим, тяжелым взглядом.

– Но какой ценой? – спросил он наконец.

– Ценой? – эхом откликнулся бесенок.

– Я уже не жив! – рявкнул на него Руфо, и Друзил раскинул крылья, готовый взвиться вверх, если вампир сделает лишнее движение.

– Да ты жив больше, чем когда-либо! – фыркнул в ответ бес. – Теперь у тебя есть сила. Теперь все будет по твоей воле!

– А зачем? – Руфо хотел знать, ему необходимо было знать. – Я мертв. Моя плоть мертва.

Какие наслаждения могу я обрести? Какие мечты воплотить?

– Наслаждения? – вскинулся бес. – Разве кровь жреца не сладка? Разве ты не ощутил в себе немыслимую силу, приближаясь к жалкому человечку? Ты чувствовал на вкус его страх, вампир, и этот вкус был сладок, как кровь, полившаяся из его горла.

Руфо не отрывал от бесенка взгляда, но больше не жаловался. Кажется, Друзил говорил правду. Руфо ощутил страх жреца, и сила, прилившая к нему благодаря чужому ужасу, была несказанно сладка для того, кто был таким слабым при жизни.

Друзил подождал еще немного, пока не убедился, что Руфо, наконец, проникся мыслью хотя бы испробовать преимущества вампирского существования.

– Тебе надо уходить отсюда, – посоветовал бес, глядя на трупы.

Руфо посмотрел на запертую дверь, кивнул и повернулся, свесив с плиты ноги.

– В Подземелье, – сообщил он.

– Там ты не проберешься, – сказал Друзил, когда вампир, шаркая, направился к двери.

Руфо подозрительно обернулся, словно воспринял слова беса как угрозу.

– Яркое солнце, – пояснил Друзил. – Оно сожжет тебя дотла.

Выражение настороженного любопытства на лице Руфо мгновенно сменилось чистым ужасом.

– Теперь ты создание ночи, – твердо продолжил Друзил. – Дневной свет тебе не союзник.

Руфо пришлось проглотить горькую пилюлю, но, памятуя о том, что уже случилось, бывший человек принял эту новость стоически и вновь взял себя в руки.

– Как же я выйду отсюда? – спросил он язвительно.

Друзил махнул лапкой на ряд покрытых надписями камней у дальней стены мавзолея. Там находились склепы прежних наставников Библиотеки, включая Эйвери Скелла и Пертилопу. Но не все плиты были надписаны.

Сперва мысль о том, чтобы вползти в саркофаг, возмутила Руфо, но, отбросив предрассудки, оставшиеся у него с тех времен, когда он был живым, дышащим человеком, он посмотрел на мир глазами не-мертвого, создания ночи, и нашел эти прохладные, мрачные камни до странности привлекательными.

Друзил встретил Руфо у стены перед непомеченной плитой, вмурованной на высоте талии. Не зная, чего ожидает бес, вампир протянул свои окостеневшие руки и ухватился за край камня.

– Не так! – проворчал Друзил.

Руфо выпрямился, угрожающе взирая на беса. Друзил так откровенно подчеркивал свое превосходство, что начал утомлять вампира.

– Если ты отвалишь плиту, жрецы непременно обнаружат тебя, – объяснил бес и неслышно добавил привычное «Bene tellemara».

Руфо не ответил, но перевел взгляд с беса на стену. Как же проникнуть в склеп, не отодвигая камень? Дверей, чтобы открыть и закрыть за собой, тут нет; вынутые для похорон плиты жрецы потом задвигают на место и запечатывают, укрепляя известковым раствором.

– Вдоль камня тянется трещина, – показал Друзил, и когда Руфо нагнулся, то и он увидел бегущую по извести полоску у самого низа плиты.

Вампир пожал плечами, но, прежде чем он успел спросить, чем может помочь эта щель, на него накатило странное ощущение легкости, как будто он перестал быть реальным существом, обладающим материальной оболочкой. Руфо взглянул на во весь рот улыбающегося Друзила, затем вновь посмотрел на трещину, которая внезапно словно разрослась, став гораздо шире. И вампир вместе со своим черным балахоном растаял облаком зеленого пара, просочившись через крохотную щелку под плиту.