Проклятая - [10]

– Осторожнее с выражениями, – заметил Артур. Он уже собрался проводить девушек прочь, как Нимуэ выступила вперед:

– Я хочу сыграть, – сказала она, не обращая внимания на смех. Толстыми пальцами Борс пересчитал монеты на столе и взглянул на нее.

– Плохая идея, – отозвался Артур.

– Нимуэ… – а это уже шипела Пим.

Широкая улыбка растянула морщинистые щеки Борса.

– Ну конечно, моя дорогая! – остальные наемники одобрительно засвистели и захохотали. – У леди есть пять серебряных монет?

– Боюсь, что нет.

– Да и неважно, у нас принимаются любые ставки, – он помолчал и оглядел ее. – Как насчет поцелуя за один бросок?

Пим схватила Нимуэ за плечо:

– Мы уходим! – но та вырвалась.

– Идет!

Это вызвало новый всплеск одобрительных воплей у мужчин. Артур покачал головой, а Нимуэ взглянула на Борса:

– Но в случае выигрыша я получаю десять серебряных.

– Договорились, – Борс усмехнулся и собрал кости огромной рукой. – Итак, леди умеет играть?

– Ты выбираешь число?

– Вроде того. Все, что тебе нужно сделать, это выкинуть семерку в любой комбинации. Два и пять, три и четыре, шесть и один. Как видишь, шансы в твою пользу, моя сладкая. Мне остается только надеяться на удачу.

Нимуэ взяла кости в руку и покатала их в ладони. Тяжелые… разумеется – ни один дурак никогда не возьмется выкинуть на них семерку. Но Нимуэ и не была дурой. Она швырнула кости на стол и, едва они коснулись поверхности, закрыла глаза и мысленно потянулась к Сокрытому. Что-то сжалось в животе, и тонкая серебристая нить поползла вверх по щеке, почти не видная из-за капюшона. «Сокрытое откликается», – удовлетворенно заключила Нимуэ. Порой ей удавалось немного управлять силой.

А вот Пим увидела Метки Эйримид, судя по тому, как испуганно расширились ее глаза.

На костях выпало три и четыре.

Борс уставился на стол, наемники опустились на скамьи. Никто не говорил ни слова, пока Борс наконец не поднял взгляд на Нимуэ:

– Бросай снова.

– Почему? Я же выиграла!

Он наклонился вперед, подавая ей кости:

– Но два из трех – надежнее, верно? Да и честнее.

– Мы так не договаривались, – возразила Нимуэ.

– Брось еще раз, Нимуэ, и поехали, прошу, – взмолилась Пим.

– Тогда двадцать серебряных в случае моего выигрыша, – потребовала Нимуэ. Борс откинулся на спинку стула, который заскрипел под его весом.

– Можно ли верить маленькой служанке? – он покачал головой и расхохотался. – Хочешь двадцать серебряных? Что ж, тогда и я требую достойную плату, если выиграю.

– По рукам.

– Остановись! – Пим схватила Нимуэ за руку.

Нимуэ схватила кости и потрясла их в кулаке. Метки Эйримид поползли вверх по шее, за ухом, когда она бросила кости на стол. Шесть и один. Наемники взревели, не веря своим глазам, но тут же осеклись, увидев выражение лица своего командира.

– Ты что, ворожишь? – прорычал он.

В таверне воцарилось молчание. Нимуэ чувствовала, как множество незнакомцев уставились на нее, и тихий голос в голове шепнул: «Беги, бестолковая!» Игнорируя его, Нимуэ улыбнулась Борсу как ни в чем не бывало:

– А что, боишься ведьм?

Стук в ушах стал оглушительным, и плотину прорвало. Сила выплеснулась из нее, и на деревянном игровом столе расцвели абсурдные шишки и шипы, а стул Борса обвился вокруг его горла и груди, словно ветви дерева. Крик застрял в горле, и Борс опрокинул на себя стол вместе с кружками эля и кувшинами с вином. Наемники в ужасе вскочили на ноги.

– Магия фейри! – вскрикнул один из них.

– Эй, вы там! Пошли вон отсюда!

Обернувшись, Нимуэ и Пим увидели, что хозяин таверны указывает на них пальцем.

– Нам здесь не нужны отродья фейри, – продолжал он.

– Нам очень жаль, – выдавила из себя Пим, пятясь к выходу. Нимуэ охватило оцепенение: магия словно вытянула из нее всю силу, опустошив до костей. Она ощутила, как Пим тянет ее к дверям, и на выходе они столкнулись с Красным Паладином, который украл кинжал на рынке. Глядя мимо него, Нимуэ пробормотала: «Мне жаль, брат», – и поспешила к выходу.

Впервые за этот день она ясно ощутила страх.

Пять

Нимуэ и Пим изо всех сил погоняли Сумеречную Леди, стараясь успеть до закрытия городских врат. Большинство торговцев вернулись на фермы несколько часов назад, а все посетители Хоксбриджа должны были явиться страже до наступления темноты.

Луна тускло просвечивала через облака. От городских ворот их отделяла всего миля пути, и единственным источником звука были копыта Сумеречной Леди, стучавшие по дороге.

– Нимуэ, что это было?! Ты же знаешь, что в городе нельзя колдовать! Да нас за это повесят!

– Я не хотела, я просто… Я не очень хорошо себя чувствую.

Голова у Нимуэ раскалывалась. Они почти не ели – всего несколько галет, захваченных в деревне, – так что от эля все кружилось.

– Зачем, во имя всего святого, ты затеяла эти разборки?

– Им меня не напугать, – пробормотала Нимуэ, все еще ощущая слабость в теле. Однако Красные Паладины – совсем другое дело. Ее прежний гнев потух, оставив пустоту и болезненное ощущение, будто ее выбило из собственного тела, теперь она могла отстраненным взглядом видеть свое безрассудство.

– Нас небось ищет полдеревни, – обеспокоенно сказала Пим.

– Прости меня. Попробуй поспать на моем плече. Я доставлю нас домой.