Проклятая реликвия - [11]

Цинично, но здраво: он понимал, что если собрать все так называемые фрагменты Истинного Креста, которым поклоняются в аббатствах, монастырях и соборах по всей Европе, из них можно воссоздать не крест, а небольшой лес! Точно так же и части мощей святых и мучеников на самом деле зачастую принадлежали овцам, свиньям и даже птицам. Однако те церкви и аббатства, которые желали привлечь к себе приносящих прибыль паломников, не могли обойтись без одной-двух реликвий — и чем оригинальней выглядели претензии на подлинность, тем они были ценнее.

Роберт Бландус опустил реликвию обратно в сосуд и заткнул его деревянной пробкой. Он казался обычным коробейником, но на самом деле торговал религиозными реликвиями. В их поисках Бландус странствовал по дорогам Англии и часто наведывался во Францию, Испанию и даже в Италию, чтобы отыскать там освященные артефакты. Он гордился тем, что имел дело с реликвиями куда более высокого уровня, чем большинство торговцев, продававших самодельные или откровенно фальшивые предметы; он заработал себе доброе имя, потому что доставал хороший товар. Вот эта реликвия была замечательным прибавлением к его трофеям, потому что к ней прилагалось свидетельство о ее происхождении. Он порылся в шкатулке и достал из нее сложенную полоску пергамента, на которой была сделана короткая надпись на латыни. Сам он прочитать ее не мог, но церковник в аббатстве Фонтревол за серебряную монету перевел написанное: «Сие есть частица Истинного Креста, залитая кровью Господа нашего Иисуса Христа, хранившаяся в Храме Гроба Господня в Иерусалиме». Под текстом стояла подпись Джеффри Мэппстоуна, рыцаря, и, что было особенно важным, над датой — июль 1100 года — имелась небольшая восковая печать — оттиск перстня.

Бландус ухмыльнулся, осторожно положил на место сосуд и пергамент и завернул деревянную шкатулку. К счастью, на свидетельстве крестоносца о подлинности не было упоминания о проклятье Барзака, иначе ценность реликвии упала бы до нуля.

Лежа на соломенном тюфяке и стараясь не замечать нашествия блох, которые стремились воссоединиться со своими французскими собратьями, Бландус сонно перебирал в уме то, что рассказал ему церковник из аббатства. Тот был монахом какого-то небольшого ордена и трудился в архиве Фонтревола, знаменитого аббатства в Анжу, поэтому хорошо знал все сплетни и легенды этого места. Умасленный платой за перевод и несколькими кубками красного вина, он поведал Бландусу, что реликвию привезли в аббатство лет девяносто назад, в самом начале столетия. Ее продал аббатству некий Юлий, прибывший из Марселя, а туда его доставило судно из Святой Земли.

Ему заплатили золотом, потому что имелось подтверждение сэра Джеффри о подлинности реликвии, но в тот же вечер, когда Юлий направлялся к Луаре, чтобы сесть там на корабль, идущий назад к побережью, внезапно, при ясном небе, началась неистовая гроза, и Юлия ударило молнией. Церковник с удовольствием добавил жуткую подробность — когда нашли почерневший труп, обнаружили, что золото расплавилось в единый слиток и прожгло монаху живот!

Аббат приказал сделать для реликвии специальную позолоченную шкатулку, которую поместили в богато украшенный ковчег на алтаре часовни Святого Распятия, в стороне от главного нефа аббатства. Сначала реликвию превозносили, как самое главное приобретение аббатства, но очень скоро она оказалась в немилости, потому что паломникам и калекам, молившимся перед ней, не только не становилось лучше, но, напротив, делалось намного хуже. Через несколько лет реликвии стали избегать, особенно после того, как поползли зловещие слухи о проклятии. Их распускали рыцари и солдаты, возвращавшиеся из первого крестового похода, в особенности новообращенные тамплиеры. Архивариус сказал Бландусу, что теперешний аббат собирается переделывать часовню и хочет либо спрятать реликвию в самый дальний угол крипты, либо и вовсе отослать ее в Рим, чтобы там распорядились ею, как считают нужным.

Роберт Бландус шел через Аквитанию и Анжу в порты Ла-Манша. После осенних поисков реликвий далеко на юге, в Сантьяго-де-Компостела, в Испании, он собирался вернуться домой. Он заглянул в Фонтревол на всякий случай — вдруг подвернется какое-нибудь дельце, может, попадется один из торговцев реликвиями, решивший попытать удачу и продать что-нибудь в знаменитое аббатство. Он следовал своему обычному методу — порыскать, подкупить какого-нибудь служку, знакомого со всеми местными сплетнями, и вдруг так удачно наткнулся на архивариуса. Внимательно выслушав его, Бландус нанял в плохонькой таверне головореза, чтобы тот украл для него реликвию — боковая часовня несколько раз в день оставалась совершенно пустой.

Вор с легкостью вскрыл ковчег своим кинжалом и вытащил позолоченную шкатулку. Могли пройти дни и даже недели прежде, чем кто-нибудь обнаружит, что заброшенная реликвия пропала, а если верить церковнику, власти аббатства, вероятно, вздохнут с облегчением. Нелюбознательный вор, не открывая шкатулку, быстренько отдал ее Бландусу, получил свое вознаграждение, и к сумеркам Бландус уже ушел далеко на север. Он все время был настороже, опасаясь погони, но добрался до Сен-Мало без происшествий, а там продал свою клячу и сел на корабль, идущий в Англию.