Прокачаться до сотки 3 - [66]

— А его что грохнули? — удивляется Молот. — Вроде же всех перебили. Где он опять неприятности то себе найти успел?

— Ты меня спрашиваешь? — подымаюсь на ноги.

Да уж видок у меня ещё тот. От одежды одни лохмотья остались. Ибо воскрешение лишь тело латает. А пошвыряло меня не слабо перед смертью.

— А где мой берет?

— Вот он, — Мальвина протягивает мне окровавленный головной убор.

Ох надеюсь, кровь отстирается. А то такое ощущение, что он в луже крови плавал. Кстати, как позднее выяснилось, так и было. И вообще, вся улица, где шёл бой, представляет из себя ещё тот бардак.

— Не слабо ты повоевал, — одобрительно хмыкает Молот. — Мы тебя только по кольчуге и опознали, прикинь ты весь красный от кровищи, башка всмятку, да и сам как будто в мясорубке побывал. Левую руку кое-как нашли. Три свитка воскрешения пришлось потратить. Лизка вишь, как за тебя перепугалась. Ревела даже. Но в потрохах копалась, искать помогала.

— Так, а ну быстренько подошла сюда, — маню локиссу указательным пальцем.

Та делает шаг назад, затравлено оглядываясь на Молота и тряся гривой. Дескать, ну его нафиг, ходить тут ещё ко всяким.

— Обнимашки! — раскидываю руки. — Быстро давай, пока не передумал. А нет, стоп! — останавливаю, шагнувшую было ко мне девушку. — Только сиськами больше не души. И спасибо, красавица!

Прижимаю к себе, эту дурную, но такую родную девчонку. И отчётливо слышу как что-то похрустывает. Неужели удалось? Отодвинув от себя эту бедовую красотку, даю команду:

— Не полупокер!

Кольчуга исчезает, а на землю летит сплющенный рулон плаката. Оп-па. Ловко подхватываю и, расправив его, с улыбкой демонстрирую сперва Мальвине потом Молоту.

— Дай угадаю, — ухмыляется Олежка, — новый плакат в столовке?

— Ага.

— Мне, кажется, что чёрный цвет волос мне не к лицу, — хмыкает локисса. — Фиолетовый круче.

— Согласен, — обнимает подругу Молот.

— А юбка классная, хочу такую же, — выносит вердикт эта сумасбродная деваха.

— Нафиг, — машу руками, — ты ещё верх себе такой организуй, и у нас вообще все работы парализуются, мужики только и будут делать, что на тебя пялиться.

— Думаешь? — сомневается.

— Сто пудов, — поддерживает Молот. — Хотя если в боевую форму, как отвлекающий фактор…

— Да-да! — тут же принимается скакать, по кишкам валяющимся вокруг, эта ненормальная.

— Плохая мысль, — не соглашаюсь, — у неё и сейчас, сиськи чуть не вываливаются пока скачет, а в таком наряде вообще караул будет. А вот юбочку можно…

— Да и юбочка перебор, — хмурится Молот.

— Олежа, это врагам на погибель, а нам на поднятие морального духа.

— За счёт задницы моей девушки?

— У неё отличная задница.

— Это да, — довольно скалится здоровяк. — Кстати, а ты чего обзывался когда воскрес?

— Потому и обзывался, что ты слишком рано меня воскресил.

— Мажор, ты обалдел? Три свитка воскрешения! — возмущается мой друг. — Причём у меня всего два было. Третий мы на трупе каком-то нашли, пока руку твою искали.

— Эх, Олежа, если бы ты знал в какую попку я почти присунул. Сантиметр недо… Кхм… — в этот момент вспоминаю, что та самая попка принадлежит сестре Мальвины.

А эта неугомонная ещё и ушки навострила и, перестав с восторгом разглядывать свой плакат, тут же поинтересовалась:

— Колись, давай. Кого из девчонок коварно совратил?

— Чё это сразу коварно?

— То есть от совратил не отказываешься?

— Да ничего подобного, — возмущаюсь, коря себя за длинный язык. — Тебе кстати привет просили передать.

— Кто?

— Карина и Оля.

— Это кто? — хлопает глазами локисса.

— Ах, да. Это я так сократил. Каринилиэль и Оланиэль поварихи из столовки.

— Так, — красотка задумчиво стучит ноготком по зубам. — Оланиэль знаю. Каринилиэль… Да нет, не может быть. Что бы она на кухне делала?

— Однако да, — развожу руками. — Сказала, что твоя сестра.

— Но как? — Мальвина потеряно качает головой. — Что она такого совершила ужасного?

— Говорит, что не отказалась от тебя.

— Сестрёнка, — ноги девушки подкашиваются, и она шлёпается попкой на какой-то труп. — А-а-а! — подскакивает как ужаленная. — Ну вот уделалась. Эх, сеструха, — из глаз бегут слёзы.

— Да что происходит то? — разводит руками Молот. — Ну подумаешь в столовке работает.

— А ты ещё не понял? — вздыхаю.

— А ты типа понял? — ёрничает.

— Не совсем, но зато я одну закономерность в именах заметил.

— Какую?

— Все известные мне имена ангелов заканчиваются либо на «ниэль», либо на «лиэль». Думается мне что «лиэль» это типа дворян.

— Верхние ангелы, — всхлипывает Мальвина. — Мы не служим, нам служат. И если для Нижних, эта работа вполне почётная. То для Верхних унижение. Сестренка-а-а-а…

— Надо поговорить с Локи, — чешу в затылке.

— Зачем? — удивляется Молот.

— Мы своих не бросаем. А раз Карина не отказалась от Мальвины. То и Мальвина не откажется от сестры. А значит… Ну короче вы логику поняли.

— Ик, — Мальвина внезапно перестала плакать. — Мажор, ты что трахнул мою сестру?

— Чего? — судорожно озираюсь по сторонам, прикидывая куда лучше рвать когти. — Не было такого. И вообще вы меня воскресили. И может я про Олиниэль говорил!

— Не ври, — с суровым видом надвигается на меня, тыча пальцем. — Ты же бабник, ты же на самую красивую бы позарился. А ну колись!