Происшествие в Вистерия-Лодж - [4]

Мистер Скотт Экклз во время этого диалога нетерпеливо ерзал на стуле.

— Очень рад, что вы нашли записку, поскольку это подтверждает мои рассказ, — сказал он. — Однако прошу заметить, я так и не услышал, что сталось с мистером Гарсия и с его слугами.

— Что касается Гарсия, — отозвался Грегсон, — дать ответ легко. Сегодня утром он был найден мертвым на Окшоттском пустыре, примерно в миле от своего дома. Голова его совершенно расплющена при помощи какого-то тяжелого предмета, например, мешка с песком или чего-то еще в том же роде, чем нельзя нанести глубокую рану, но можно разбить череп. Сперва его, очевидно, оглушили сзади, но нападавший продолжал бить его еще долго после того, как он умер. Это был какой-то приступ бешенства. Преступник не оставил никаких следов и вообще ничего, что могло бы служить уликой.

— Жертву не ограбили?

— Нет, даже не пытались.

— Все это очень скверно, просто ужасно, — недовольным тоном произнес мистер Скотт Экклз, — но, по-моему, вы неоправданно сурово поступаете со мной. Я ведь не виноват, что моему гостеприимному хозяину вздумалось предпринять ночную прогулку, во время которой его и постиг этот весьма печальный конец Почему же вы решили, что в это дело замешан я?

— Очень просто, сэр, — ответил инспектор Бэйнс. — Единственным документом, обнаруженным в карманах убитого, было ваше письмо, в котором говорится, что вы собираетесь провести с ним тот самый вечер, когда он был убит. Именно по конверту от этого письма мы и установили имя и адрес убитого. Мы добрались до его дома в десятом часу и не нашли там ни вас, ни кого-либо еще. Я телеграфировал мистеру Грегсону, чтобы он разыскал вас в Лондоне, пока я осматриваю дом в Вистерия-Лодж. Затем я сам приехал в город, присоединился к мистеру Грегсону — и вот мы здесь.

— По-моему, — вставая, сказал Грегсон, — нам лучше всего вернуть это дело в официальное русло. Вам надо пройти с нами в Скотленд-Ярд, мистер Скотт Экклз, чтобы мы могли получить ваши показания в письменном виде.

— Разумеется, я немедленно отправлюсь туда с вами. Считаю себя вашим клиентом, мистер Холмс. Очень прошу вас не жалеть денег и трудов, чтобы добраться до истины.

Мой друг повернулся к сельскому инспектору.

— Надеюсь, вы не будете возражать против нашего с вами сотрудничества?

— Почту за честь, сэр.

— Вы выказали немалую расторопность и деловитость во всех своих действиях. Могу я узнать, есть ли какие-то данные о том, в котором часу был убит этот человек?

— Труп лежал там с часу ночи. В это время начался дождь, а умер он, без сомнения, до этого.

— Но ведь это совершенно невозможно, мистер Бэйнс! — воскликнул наш клиент. — Голос Гарсии ни с чем не спутаешь. Готов поклясться, что именно он заходил ко мне в спальню и говорил со мной в это самое время.

— Факт очень интересный, но, без сомнения, невозможный, — с улыбкой сказал Холмс.

— У вас есть какая-нибудь гипотеза? — спросил Грегсон.

— Дело не кажется мне очень уж сложным, хотя в нем, конечно, есть некоторые необычные и интересные детали. Необходимо выяснить еще немало фактов, прежде чем я возьму на себя смелость высказать свое определенное и окончательное мнение. Кстати, мистер Бэйнс, нашли вы в доме еще что-нибудь примечательное?

Инспектор бросил на моего друга какой-то странный взгляд.

— Нашли, — ответил он. — Там была парочка о-очень любопытных предметов. Может быть, когда я закончу свои дела здесь, вы возьмете на себя труд выбраться к нам и сообщить мне свое мнение о них?

— Я всецело в вашем распоряжении, — сказал Холмс и дернул шнур звонка. — Проводите джентльменов, миссис Хадсон, и будьте добры, пошлите мальчика отправить эту телеграмму. Пусть оплатит ответ.

После ухода посетителей мы некоторое время сидели молча. Холмс сосредоточенно курил, насупив брови так, что они нависли над его проницательными глазами, затем характерным для него жестом энергично мотнул головой, наклонив ее вперед.

— Ну что, Уотсон, — спросил он, неожиданно повернувшись ко мне, — что вы об этом думаете?

— Об этой мистификации мистера Скотта Экклза — ничего.

— А об убийстве?

— Ну, если рассматривать его в связи с исчезновением слуг убитого, то похоже, что они были каким-то образом причастны к убийству и сбежали от правосудия.

— Это, конечно, возможная точка зрении. Но если следовать ей, то очень странно, согласитесь, что двое слуг, будучи в заговоре против хозяина, нападают на него в ту самую ночь, когда у него гость, тогда как им никто не мешает сделать это в любую другую ночь на этой неделе.

— Тогда зачем они убежали?

— Вот именно, зачем они убежали? Это важнейший факт. Другой важный факт странное происшествие с нашим клиентом Скоттом Экклзом. Итак, дорогой Уотсон, способен ли человеческий разум предложить гипотезу, объяснявшую бы оба эти важнейших факта? Если найдется такая, которая объяснит к тому же существование этой таинственной записки с ее весьма странной фразеологией, что ж, в таком случае примем ее, так и быть, в качестве временной гипотезы. Если же новые факты, которые мы добудем в ходе расследования, будут укладываться в общую схему, то наша гипотеза может постепенно превратиться в разгадку тайны.