Происшествие на острове Мэн - [66]

Уайт замолчал, пересиливая волнение, вызванное воспоминаниями, но вскоре продолжал:

— Так я говорил о деревне Хэй-он-Уай. Помимо того что она расположена в красивой местности, охотно посещаемой туристами, слава о ней идет по всему острову…

— Чем же она знаменита? — спросил профессор, изображая на лице живейший интерес.

— Деревня эта славится своими книжными магазинами. Чего там только нет! В Лондоне того не сыщешь! Цены вполне умеренные… — сказал Уайт. — И обратите внимание, все эти сокровища собраны в сравнительно малонаселенной местности, вдали от центров цивилизации, в долине, окруженной холмами.

— Кому же пришло в голову открыть в такой деревушке столько книжных магазинов? Кстати, сколько их там?

— Не меньше десятка. В них собраны сотки тысяч томов. И все они принадлежат одному человеку!

— Как это? — опешил Лампетер. — Он либо гениальный бизнесмен, либо сумасшедший…

— И то и другое в ровной мере, как мне кажется, — сказал Уайт. — Очень способный человек с завиральными идеями. Его предки были известными изготовителями джина. А начал он свое дело, как гласит молва, несколько лет назад с пачки подержанных книг, удачно купленных у букиниста.

— И с тех пор…

— И с тех пор он превратился в миллионера! Если вам удастся туда попасть, вы увидите подземные хранилища, уставленные книгами, бывший дом священника, набитый книгами, причем далеко не религиозного свойства, наконец, средневековый замок — Клиффорд-касл, — заполненный книгами до отказа! Книги хранятся также в помещении кинотеатра и пожарной команды…

— Как же это ему удалось? — недоумевал профессор. — Ведь в деревне едва наберется тысяча-другая жителей, может, чуть больше. Нельзя же рассчитывать на то, что обитатели Хэя станут ежедневно покупать книги, словно хлеб насущный!

— А они их и не покупают… каждый день. Как Билл-книжник устраивает свои дела, мне неведомо. Билл-книжник — это прозвище владельца.

— Значит, там вы и приобрели «Историю растений» 1660 года издания? — уточнил профессор Лампетер.

— Да, у Билла. Я отыскал ее в одном из подземных хранилищ, в отделе редких книг. И поверьте, что цена ее не была столь уж фантастичной…

5

Спустя две недели после разговора в доме Уайта, профессор Лампетер приехал на несколько дней в Лондон и поселился в недорогом отеле «Стюарт» на улице Кромвель-роуд, неподалеку от Гайд-парка. Ему рекомендовали расположенный в том же районе «Лондон эмбасси отель» с номерами, обставленными на американский вкус, с персональной ванной и цветным телевизором. Но профессор предпочитал викторианский стиль — все старомодное, не беда даже, если ванна и туалет в коридоре, а к телефону вас зовут к администратору на первый этаж. Зато утром подадут традиционный английский завтрак — яичницу с беконом, кофе, мармелад и тосты — ломтики поджаренного хлеба. Все это включено в стоимость номера. А в модном отеле за завтрак приходится платить дополнительно.

Отсюда было рукой подать до знаменитой «Марбл арч» — «Мраморной арки», — которая была воздвигнута в 1828 году в качестве главного въезда в Букингемский дворец. Она оказалась, однако, слишком узкой для проезда государственной церемониальной кареты. В 1851 году она была перенесена в северо-восточную часть Гайд-парка, и подойти к ней сейчас можно лишь по подземному переходу: она со всех сторон окружена проезжей частью улицы.

От триумфальной арки начинается шумная торговая улица Оксфорд-стрит, ведущая на восток, всегда заполненная народом.

Профессор решил ходить по Лондону пешком, ибо только так можно узнать большой незнакомый город. Уже в день приезда он обошел едва ли не весь центр и остановился, лишь достигнув здания парламента. Он сверил свои часы с положением стрелок знаменитого Биг-Бена, затем застыл перед памятником Уинстону Черчиллю.

Памятник был огромен и грузен. Бронзовый премьер был весь самодовольное олицетворение Британской империи в пору ее расцвета.

Какой-то турист, по виду итальянец, смешно коверкая английские слова, обратил внимание профессора на то, что порхавшие повсюду голуби не садились на голову бронзового Черчилля.

— И знаете почему? — спросил он Лампетера.

Профессор отрицательно покачал головой.

— Создатели памятника, — живо продолжал итальянец, радуясь, что может хоть с кем-то поделиться своими знаниями, — нашли остроумное и вместе с тем смешное решение. Понимаете, вся макушка сэра Уинстона покрыта… миниатюрными иголками! Птица не может сесть, не наколов себе лапки, вот и облетает его чугунную плешь стороной…

На следующий по приезде день профессор Лампетер отправился по левой стороне Оксфорд-стрит в сторону Британского музея. Он шел мимо роскошных, модных магазинов со звучными названиями: «Литтлвудс», «Маркс и Спенсер», «Селфриджис», «Эванс», «Бритиш хоум сторс»… Прохожих зазывали витрины, заполненные обувью, одеждой, золотом и бриллиантами, радиотелевизионной техникой, электронными часами, парфюмерией, игрушками…

Разглядывая толпы покупателей, Лампетер обратил внимание на то, что большей частью это были люди, прибывшие сюда из разных стран, множество туристов. Коренных англичан в магазинах было немного. Лампетер с грустью подумал, что для многих жителей Британских островов все это выставленное напоказ великолепие — не по карману.