Происшествие кончилось в пятницу - [16]

И вдруг неизвестный быстро и решительно хватает телефонную трубку и набирает какой–то номер! Там, очевидно, никто не отвечает, и он бросает трубку обратно на рычаг. И опять принимается бегать по комнате. Он колотит ребром правой руки по ладони левой, трет лоб и ерошит редкие седые волосы. Потом вдруг подскакивает к стулу, на спинке которого висит его пиджак, достает из кармана газету и усаживается в кресло. Затем он швыряет газету на стол, мечется по комнате, отодвигает стул и снова начинает звонить по телефону. Он то и дело достает часы и смотрит время.

«Этот человек ждет телефонного звонка или каких–то нужных людей», — решил Робинзон, и в голове у него мелькнули слова, которые теперь не оставляли его ни на минуту: «Отвезти это на улицу Манеса…»

Робинзон даже испугался. С минуту он стоит не шевелясь, не замечая, что по цинковой крыше забарабанили первые капли дождя. Он достает из–под куртки каменный топор и крепко сжимает его в руке.

«Захватить похитителей на месте преступления, увидеть, как они будут передавать портсигар с РТ-1!..» У Робинзона от волнения перехватило дух…

Мелкий дождь назойливо стучит по крыше, но Робинзон не обращает на него внимания. И это губит его.

Человек в окне снова уселся, достал из кармана портсигар и с какой–то странной медлительностью принялся открывать его. Робинзон вытаращил глаза и еще ближе придвинулся к освещенному окну, но вдруг поскользнулся на мокрой крыше и сорвался вниз. Но это еще не все. Он свалился на оцинкованные мусорные бачки, и те со страшным грохотом опрокинулись и покатились по двору.

Робинзон пришел в себя не сразу и первым делом испуганно осмотрел свой топор. Здорово! С топором ничего не случилось. Потом вскочил на ноги и тут же скорчился от боли. Только сейчас он почувствовал, что ушиб бок. Прихрамывая, Робинзон кинулся к забору, не замечая, что освещенное окно над его головой полуоткрыто и что кто–то бежит вниз по лестнице. И вдруг… Перед Робинзоном возник высокий седой человек, тот самый, за которым он следил. Этого только не хватало!

— Что все это значит? — сердито закричал он.

Робинзон держался за ушибленный бок и молчал. Что–то теперь будет?

Человек удивленно взглянул на поваленные мусорные бачки, на крышу гаража и, как видно, все понял. Теперь Робинзону конец!

«Ну, это уж слишком! — Он очень сердится. — Такое безобразие тебе даром не пройдет!

Он подходит к Робинзону и, нагнувшись к нему, спрашивает:

— Что ты здесь делал?

— А я его знаю, — неожиданно раздался веселый голосок из–за спины седого мужчины, и оцепеневший Робинзон увидел знакомое личико в светлых кудряшках.

— Пан Влачих, — кричал из дверей грозный бас, — вы держите этого негодника?

Голос несомненно принадлежал тому коренастому дядьке, который выгнал вчера ребят с пустыря.

Хотя Робинзона никто не держал, удирать ему было некуда. Все пропало! Все погубил! Преступник понял, что за ним следят, девчонка будет смеяться…

— Он не из их компании, — заявила вдруг девочка тоненьким голоском. — Нет, наоборот, это они его вчера поймали. И сегодня они за тобой гнались, да?

Робинзон неожиданно для себя, сам того не желая, утвердительно кивнул головой.

— Отпусти его, папа! Я ведь знаю, что он вовсе не из компании Брикнара!

Робинзон вздрогнул, как от удара. «Папа»! Конечно, ведь ее фамилия Влачихова!

Высокий что–то пробормотал, махнул рукой и пошел к дому. Робинзон, стараясь не глядеть на девчонку, сделал несколько неуверенных шагов.

— А как насчет бачков? — загудел бас. — Я их, что ль, за тебя поднимать должен?

Робинзон вернулся, засунул топор под куртку и принялся наводить порядок. Коренастый человек, стоя в дверях, вытянул руку, убедился, что дождь еще идет, и исчез. А девочка осталась. Робинзон поднимал второй бак, когда она тихо проговорила:

— А ваша тройка здесь вчера наделала шуму!

Робинзон насторожился, но промолчал.

— Ты зачем пришел опять? Они ведь могут поймать тебя… — Девочка склонила голову набок, и светлые волосы упали ей на плечо. — А я знаю, почему ты молчишь. Думаешь, что я наябедничала на вас Брикнару, да? Неправда. Они сами увидели вас из окна, выследили, а потом набросились…

Опять молчание.

— А вот когда они побежали за крапивой, тогда уж я правда позвала пана Адамка. Чтоб вы не подумали, будто это я…

— Да я… да м–м–мы, — заикаясь, начал Робинзон. — Нам и в голову не пришло, что это ты, — врал он не краснея.

Девочка с явным удовлетворением кивнула головой.

— И представь себе, сегодня, — весело заговорила она уже совсем о другом, — Брикнар явился в школу и вдруг заявил мне: «Созывай совет отряда! Мы хотим создать отрядную команду. У страшницких ребят футбольная команда в отряде!»

Девочка вопросительно взглянула на Робинзона, и тот кивнул головай. Хотя было уже довольно темно, он заметил, что ее лицо обсыпано мелкими веснушками.

— Он раньше был у нас председателем, — объясняла Влачихова, — и поставил дело так: «Сегодня сбор отряда. Будем играть в футбол. Девчонки могут отправляться по домам».

Робинзон засмеялся.

— Он хочет всем доказать, что может быть хорошим председателем. Верховодит в своей компании. А нас теперь в школе называют «девчачий отряд»!