Происхождение миров - [80]
Действительно, папа выдвигает две серии вполне определенных «научных» аргументов, которые якобы должны подтвердить существование бога: а) относящиеся к «изменяемости вещей» и б) опирающиеся на «законченный порядок, царящий во всех частях Космоса». Постоянно заботясь о единстве и связи между догмами, Пий XII связывает эти две серии аргументов с первым и последним из пяти положений Фомы Аквинского в «Summa theologica». Мы не хотим здесь обсуждать, в какой мере оправдано это обращение за поддержкой к Фоме Аквинскому.
Заметим, однако, что если пятое положение в «Summa» действительно основано на использовании порядка и законченности, которые якобы имеют место во вселенной, то Пий XII просто-напросто прибегает к утверждению о том, что вселенная должна иметь конец и должна была обязательно иметь начало. Конечные цели заменены, таким образом, конечностью во времени, и эта подмена понятий представляется тем более неприемлемой, что Фома Аквинский, как мы уже говорили выше, не считал возможным доказать факт сотворения мира.
После этого опасного теологического упражнения Пий XII переходит к собственно научной части своей речи. Его первый аргумент, связанный с «изменяемостью» во вселенной, начинается с довольно большого исторического обзора новейших открытий в физике. Если в макромире многочисленные изменения объектов и их непрерывное движение были установлены уже давно, то «атомы, — замечает папа, — напротив, казалось, радовали своей вечной стабильностью и неразрушимостью». Последние открытия атомной физики уничтожили это убежище кажущейся неизменяемости. Отныне уже невозможно сомневаться в том, что вся материя находится в состоянии постоянного движения и изменения. Папа приводит слова Гераклита: «Все течет» (Πάντα ῥεῖ), а также его высказывание о «мировом потоке, уносящем с собой все материальные объекты макромира и микромира и вызывающем их закономерные и непрекращающиеся изменения». Все первые параграфы этого раздела речи папы своим содержанием и даже своей формой невольно свидетельствуют о справедливости диалектического материализма, законы которого являются единственными, позволяющими правильно интерпретировать результаты современной науки.
Однако не следует думать, что папа стал внезапно марксистом. Прежде всего, изменяемость приписывается лишь неорганической материи, т. е. Пий XII сохраняет неявным образом барьер, отделяющий жизнь от неорганической материи. Кроме того, в конце этих длинных рассуждений он внезапно покидает научную почву, когда речь заходит о выводах.
«Ученый нынешнего дня, — говорит Пий XII, — проникающий в тайны природы глубже, чем его предшественники сто лет назад, знает, следовательно, что хотя неорганическая материя даже в ее самых сокровенных уголках носит на себе печать изменяемости, но ее существо и ее субстанция должны по своей природе оставаться вне этих изменений и сохраняться постоянными». Мы должны скромно признаться, что не понимаем как вместо вывода о вечности движения, который представляется естественным для нас… и для Гераклита, могло быть выведено при помощи разума подобное заключение, столь противоречащее исходным предпосылкам. На самом деле папа черпает этот вывод в религиозной вере. Подобные затруднения уже смущали Фому Аквинского, когда он хотел доказать существование вечной неподвижности, исходя из движения. Стоит здесь привести его ответ, над которым папа Пий XII должен был бы задуматься.
«Эти выводы, — пишет Фома Аквинский, — наталкиваются на два затруднения. Первое заключается в том, что мы исходим из предположения о вечности движения, которое католики считают ошибочным. На это следует ответить, — добавляет святой — Фома с наивной откровенностью, которая очаровала ученых мужей той эпохи, — что наиболее действенным средством для доказательства существования бога есть принятие предположения о новизне мира, а не его вечности, ибо если предположить, что мир вечен, то существование бога представляется менее очевидным».
Однако мы, несомненно, слишком низкого мнения о Пие XII. По-видимому, именно раздумывая над этим ответом, он предпочел не развивать далее свой первый аргумент, всю слабость которого он чувствовал, и непосредственно перешел к доказательству того, что Фома Аквинский называл «новизной мира».[153] Папа основывается здесь на аргументах, которые развивались всеми идеалистически настроенными учеными уже в течение века. Прежде всего, устанавливается наличие в природе существенно необратимых явлений, которые определяют эволюцию вселенной и направляют ее лишь по одному-единственному пути. Отсюда делается вывод, что «постарение» мира есть «неизбежная судьба». Гигантский «поток», о котором столь поэтично говорил Пий XII в связи с изменяемостью во вселенной, в конце концов принесет материю туда, где она будет находиться, «если говорить образами…, в состоянии потухшего вулкана». После принятия этого первого положения уже можно отвернуться от картины потухшего вулкана и обратить свой взор к прошлому. Вселенная, идущая к своей смерти, должна была родиться, следовательно, она должна быть сотворена.
Книга известного американского антрополога, лингвиста и естествоиспытателя Франца Боаса содержит его взгляды на историю развития человеческой культуры и умственных способностей человека. Автор опровергает утверждение о существовании даровитых и менее одаренных рас; он показывает, что успехи и достижения различных рас, равно как и различия в их анатомических признаках, не являются доказательством различия их умственных дарований. Боас рассматривает вопрос об устойчивости человеческих типов, исследует влияние окружающей среды и наследственности на анатомическое строение и склад ума человека.
В монографии исследуются эволюция капиталистического отчуждения труда в течение последних ста лет, возникновение новых форм отчуждения, влияние растущего отчуждения на развитие образования, науки, культуры, личности. Исследование основывается на материалах философских, социологических и исторических работ.
Пища всегда была нашей естественной и неизбежной потребностью, но отношение к ней менялось с изменением социальных условий. Красноречивым свидетельством этого является тот огромный интерес к разнообразным продуктам питания, к их природе и свойствам, который проявляет сегодня каждый из нас. Только, достигнув высокого уровня жизни и культуры, человек, свободный от проблемы — где и как добыть пищу, имеет возможность выбирать из огромного ассортимента высококачественных продуктов то, что отвечает его вкусу, что полезнее и нужнее ему, и не только выбирать, но и руководить своим питанием, строить его сообразно требованиям науки о питании и запросам собственного организма.
В работе проанализированы малоисследованные в нашей литературе социально-культурные концепции выдающегося немецкого философа, получившие названия «радикализации критического самосознания индивида», «просвещенной общественности», «коммуникативной радициональности», а также «теоретиколингвистическая» и «психоаналитическая» модели. Автором показано, что основной смысл социокультурных концепций Ю. Хабермаса состоит не только в критико-рефлексивном, но и конструктивном отношении к социальной реальности, развивающем просветительские традиции незавершенного проекта модерна.
Пражская весна – процесс демократизации общественной и политической жизни в Чехословакии – был с энтузиазмом поддержан большинством населения Чехословацкой социалистической республики. 21 августа этот процесс был прерван вторжением в ЧССР войск пяти стран Варшавского договора – СССР, ГДР, Польши, Румынии и Венгрии. В советских средствах массовой информации вторжение преподносилось как акт «братской помощи» народам Чехословакии, единодушно одобряемый всем советским народом. Чешский журналист Йозеф Паздерка поставил своей целью выяснить, как в действительности воспринимались в СССР события августа 1968-го.
Книга посвящена первой успешной вооруженной революции в Латинской Америке после кубинской – Сандинистской революции в Никарагуа, победившей в июле 1979 года.В книге дан краткий очерк истории Никарагуа, подробно описана борьба генерала Аугусто Сандино против американской оккупации в 1927–1933 годах. Анализируется военная и экономическая политика диктатуры клана Сомосы (1936–1979 годы), позволившая ей так долго и эффективно подавлять народное недовольство. Особое внимание уделяется роли США в укреплении режима Сомосы, а также истории Сандинистского фронта национального освобождения (СФНО) – той силы, которая в итоге смогла победоносно завершить революцию.