Проигрыш - [4]
От далекого здания аэропорта подкатил закопченный израненный бронефургон. Из него вылезли военные в черной форме с золочеными пуговицами в два ряда, в золоченых фуражках и человек десять гражданских в серых плащах. Впрочем, одежда на многих была обгорелой и изодранной, лица в синяках и ссадинах. Приехавшие тянули к медикам смуглые руки, открыто улыбались. Вперед выступил невысокий седой мужчина с грустными, усталыми глазами. И сказал сначала по-русски, потом по-английски:
«Здравствуйте, друзья…»
3
Ночь уходила. Брусенс смертельно устал. И новый день не сулил облегчения. Десять палат нейробольницы в бывших казармах президентской гвардии, которые обслуживал он, Питер Брусенс, по расчету вмещали сто пятьдесят больных. Сейчас их было триста тринадцать, а они все прибывали и прибывали.
Санитары и медсестры были местные, их тоже не хватало, да и в аппаратуре они не разбирались. А традиционного обслуживания: накормить, вымыть, переодеть больных, перенести с места на место, подложить судно, дать прописанные врачом лекарства, убрать помещения — сейчас было мало.
Уже неделю Питер спал по два часа в сутки, питался лишь во время просмотра томограмм, да и то под давлением старшей сестры — немолодой мужиковатой сарджанки с тридцатилетним больничным стажем. Она одна не боялась вот так запросто подойти к этому угрюмому повелителю машин и сунуть в руку чашку с куриным бульоном или бутерброд с сыром, в любой подходящий момент поставить перед его носом стакан с дымящимся кофе и застыть в угрожающей позе, пока он не выпьет.
Еще десять палат обслуживал Цойбален. Друг с другом они почти не виделись, лишь секундные встречи в коридоре и редкие совещания по поводу чрезвычайных случаев. Цой гораздо больше доверял автоматике, поэтому спал три часа в сутки и имел получасовой перерыв на обед. Питер завидовал ему черной завистью, но собственного режима не менял. Слишком многое теперь доверяется машинам, а они бездушны и способны выйти из строя в самый критический момент.
Сеанс лучевой терапии проводился одновременно на всех десяти установках «Светол». Брусенс распорядился по селектору, санитары прикатили койки с больными в светооперационную. Питер обошел излучатели, выслушал дребезжащие механические голоса: «Установка подготовлена, работает нормально».
«Параметры „теплого света“? — запрашивал он. — Колебания лазерного светопотока? Программа?»
И компьютеры установок тараторили в ответ параметры, уверяли, что колебания в минусовом допуске, программа заложена для истории болезни номер такой-то.
Сарджанцы, бывшие в сознании, хоть и были в светооперационной не впервые, встревоженно озирались. Пришлось объяснить через транслятор (в который уж раз!), что их только погреют лечебными лучами.
Одна за другой задвигались койки в разинутые пасти светокамер. Заработали излучатели. Потоки света были промодулированы так, чтобы успокоить и быстро усыпить пациентов. Вступили в действие цефалофиксаторы, системы биодатчиков экспресс-анализа. На патогенные зоны автоматически нацелились лазеры. Началась бомбардировка. «Светолы» работали по программе, но Питер не переставал следить за параметрами лучей и состоянием больных. На огромном экране контроля все шло нормально. Неожиданно на пульте засветился сигнал вызова. Брусенс недовольно мотнул головой и не тронулся с места. Вызов повторился. Потом за спиной раздались знакомые шаги.
— Ну что? — спросил Питер, не оборачиваясь.
— Тут такое дело… — пробормотал Цойбален. — Принесли Мидзо Касаёси. Только что от реаниматорщиков… Теперь вот к нам…
— Ранение? — вскинулся Питер.
— Нет-нет, — покачал головой Цой. — Переработал…
— Как это? — не понял Брусенс.
— Детей лечил. Взвалил непосильную ношу. В крайней степени истощения взял на себя злокачественную мозговую опухоль и ртутное отравление. И не смог долечить. Из клинической смерти вывел его Август Кройцер. Злорадно провозгласил: «Достукались! Вот к чему приводит в медицине игра в добродетель…» — и откачал. Все как по нотам проделал. Отличный профессионал.
— Теперь, значит, пойдет по цепочке, от одного специалиста к другому так, что ли?
Цойбален кивнул.
— Ну, хорошо. Я скоро закончу сеанс. Приготовь пока противораковую приставку к «Светолу». Вот и обновим ее…
Кто бы мог предположить, что первым пациентом «Антиканцера» в Кара-Сарджо станет член медотряда, да еще здоровяк-автолог?!
…Касаёси лежал на каталке. Он был похож на мертвеца: туго обтягивающая кости иссушенная желтая кожа, ввалившиеся почерневшие глаза… Обессиленному сердцу помогал автоматический дублер, слабеющее электрическое поле мозга подпитывал прилепившийся к виску малюсенький генератор. Без современной техники Мидзо просто бы не выжил!
Загудел зуммер, на связи был главный врач.
«Пользуясь всей полнотой власти в медотряде, я принял решение временно приостановить деятельность автологов. Пусть двое суток отлеживаются, приходят в норму. Пациентов придется разобрать. Ничего не поделаешь… Как будете выкраивать время — не знаю».
Видеофон отключился.
— Я проверил приставку в рабочем режиме. Готова на все сто процентов, — объявил Цой.
— Тогда начинаем… — сказал Питер. Из всего сказанного главврачом он сделал только один вывод: спать сегодня и завтра не придется вовсе.
Мир сошел с ума.Животные обрели разум, а люди – паранормальные способности… Каждый получил способность переселяться в чужое тело – и безнаказанно творить все, что пожелает…Дети заговорили на странном, непонятном для взрослых языке…С гор спустились монстры, считавшиеся легендой…Кто спасет нас?Кто остановит Эру Броуна – эру хаоса и безумия?!
Время и место действия — XX век, Земля: огромная Сибирская республика, созданная еще легендарным Ермаком Тимофеевичем. Перед нами мир, в котором причудливо переплелись знакомые и мифологические реалии. Наука и магия мирно сосуществуют. Паровоз и аэроплан не исключают философского камня и магического кристалла. Главные герои романа принадлежат к числу могущественных и гордых «и-чу» — Истребителей Чудовищ. Без них не выживет ни одна страна мира, они пользуются многими привилегиями, но у них много врагов. Слишком много.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Он — черный археолог космической эры. «Индиана Джонс» эпохи, когда грандиозный технологический скачок вынес корабли землян в открытый космос. «Расхититель гробниц», при одном упоминании имени которого обитатели десятков планет скрежещут зубами, жвалами, роговыми пластинами и всем прочим! Он — гроза космических сфинксов. Джентльмен в белом смокинге с тросточкой в руке, цветком кактуса — в петлице, громадным багажом знаний — в голове и нежной любовью к текиле — в сердце. Он — человек, способный проникнуть — и проникающий — в сокровищницы древних цивилизаций любого мира.
Человечество разлетелось по Галактике и обживает сотни планет. На Старой Земле остались жить лишь самые бедные народы. Русские мечтают возродить свою империю, но могучее государство ООН подавляет любые попытки народов освободиться. Лишь начавшаяся война с инопланетной цивилизацией хааров дает призрачный шанс на победу в мятеже. Знаменитый кавторанг, командир фрегата «Котлин» Петр Сухов встает во главе восставших. И вот Земля взята с боем. Начинается кровопролитная гражданская война. Теперь юнитам приходится сражаться на два фронта.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Липучка — рыжий суперкотенок с IQ около ста шестидесяти, который научился понимать человеческую речь. Липучка был теперь человеком практически во всех отношениях, кроме телесного. Например, он держал в голове набросок первых двадцати семи глав книг «Пространства-времени для прыгуна». Но однажды шерсть на загривке Липучки встала дыбом — в комнату крадучись вошла Сестренка. Она казалась худой, как египетская мумия. Только великая магия могла побороть эти жуткие проявления сверхъестественного зла.
Профессор обрадовался, что стал первым жителем Земли, выбранным для официального контакта с инопланетянином. Житель Марса заранее подготовился к встрече, выучил английский язык, а прибыв в квартиру профессора, сразу огорошил его вопросом: «Где это находится?». Дальнейшие события развивались непредсказуемо и едва не довели семью профессора до инфаркта.
Фрэнсис Легран был знаменитым актёром. За свою жизнь он сыграл множество театральных ролей и умер знаменитым. Последние пять лет жизни он провёл затворником, создавая коллекцию своих портретов, статуй, фотографий, бюстов, эскизов и т. п. — всего набралось 237 штук.Спустя некоторое время после смерти старика в дом, где хранится коллекция и живёт вдова, приезжает сын актёра — неудачник и алкоголик. Пока был жив отец, над сыном всегда висел его авторитет и воля. Жизнь молодого человека не сложилась. Однажды, когда матери не было дома, парень напился в очередной раз и портреты отца заговорили с ним…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?