Прохладная тень - [4]
Хемингуэй поневоле вносил свой вклад в их путешествия, но так и не смог к ним привыкнуть.
Для кота у него было слишком мало устремлений. Он не любил выходить на улицу. Не любил ощущение травы на подушечках своих лап. Его до смерти пугали птицы.
Жесткий случай чрезмерного одомашнивания.
Предоставьте ему неподвижное окно с видом на мир, и он пополнится еще одним счастливым котом. Поместите его в движущийся транспорт и обеспечите себе время полное расстройств и испорченных нервов.
Мадди едва бы могла позволить себе аккумулятор, проведя две ночи в мотеле. Пожилой мужчина, управляющий бензозаправочной станцией, разрешил ей расположиться в одном из своих арендных грузовиков вместе со спальным мешком и Хемингуэем. Днем она бродила по маленькому парку с Хемингуэем на бульдожьей привязи. Их присутствие в местечке вызывало косые взгляды местных и вопросы городского копа.
К тому времени как машина была наконец починена, у Мадди болела спина от спанья на жестком полу, кожа на голове ныла, ноги нуждались в бритье, и она начала задумываться о том не слишком ли рано двадцать девять для геморроя.
Вторая поломка случилась не доезжая 80 км. до Небраски. К счастью это была всего лишь спущенная шина, которую ей помогла установить банда тинэйджеров. Она могла сделать это сама, она и делала. But the tire iron slipped off the lug nut(от чего-то отскочила гайка, короче не разбираюсь в машинах) и она ободрала костяшки пальцев. Дети наткнулись на нее в один из наименее элегантных моментов в ее жизни. Они нашли ее шипящей и ходящей по кругу, она попеременно дула на тыльную сторону руки и зажимала ее между колен.
Она была в пути уже полных четыре дня, когда достигла Честера, Небраски. В продолжение своего путешествия ей удалось один раз принять душ в KOA. Она поняла, что уже перешагнула через тот возраст, когда подобные поездки могут приносить удовольствие.
Первое, что она сделала, прибыв, в Небраску, это нашла телефонную будку и позвонила Эвелин Стойкович, получив точные сведения о местонахождении ее дома.
Получасом позже Мадди припарковалась в тени напротив сада, декорированного керамическими животными, эльфами, огромными металлическими шарами на конусообразных держателях. Настоящий сад посмешищ.
Эти посмешища были старательно вырезаны вручную из кусков дерева и разукрашены одни — во все цвета радуги, другие — в красно-белый горошек. Некоторые, облаченные в детские комбинезоны, выглядели как фермерский зад.
И так далее.
Владелица явно придерживалась позиции — если одно смехотворное сооружение выглядит мило, то сотня будет смотреться ещё лучше.
Сидя в машине с полностью опущенным окном для доступа воздуха, Мадди дважды проверила адрес, пока Хемингуэй воплями выражал свое отвращение к садовому орнаменту.
Удачи не привалило. Адрес оказался верным.
Изнеможение накатило на нее гигантскими волнами, она выключила зажигание, выскользнула из машины и захлопнула дверь прежде чем Хемингуэй смог выскочить наружу. Дворовый орнамент держался на своих местах благодаря белому частоколу, об который Мадди больно задела бедро. Она вошла в небольшие ворота и щеколда автоматически задвинулась, когда они за ней закрылись.
Прежде чем она подняла руку постучать, передняя дверь отворилась.
В отличие от легкомысленного сада, женщина, появившаяся на пороге имела суровый и подозрительный вид.
К Мадди люди всегда относились двояко. Она либо нравилась с первого взгляда, либо они тотчас же начинали испытывать к ней неприязнь. Редко что-то среднее. Она предполагала, что Эвелин похоже будет относится к последней категории. Но Мадди было наплевать. Их ничто не связывало. Она сейчас просто возьмет вещи Энид и продолжит свой путь. И её путь ляжет там куда ее занесет дорога.
— Ты вероятно, сестра Энид? Я вижу аризонский номер.
Это было ей уроком, но Мадди была слишком измучена, чтобы четко сформулировать его. Что-то вроде не позволять себе быть захваченной радостными «посмешищами».
Женщина продолжала проявлять свое гостеприимство.
— Ты совершенно непохожа на Энид. Я предполагала, я ожидала кого-нибудь со светлыми волосами.
— Это как раз то, что всегда говорил мой папа. — Это была одна из шуток ее отца, однажды, он ее даже употребил на сцене, удивляясь почему его младшая дочь так похожа на garbage man. Одна из тех шуток, которые Мадди никогда не понимала.
Было сложно определить возраст Эвелин. Сорок пять? Шестьдесят? Она была одета в джинсы-стрейч на талии, обувь для аэробики и розовую толстовку, из под которой торчал раздражающе белый воротник с тремя нарисованными котятами.
— Я сейчас покажу где вещи твоей сестры.
Им не пришлось далеко идти. Дом Энид оказался как раз напротив. К счастью никаких посмешищ в наличии.
Диалог Энид был в большом количестве сдобрен короткими фразами, наполнитель, который абсолютно ничего не значит. Фразы вроде «это надо занести в записную книжку» «никогда не слышала о таком». Фразы, которые должны были звучать мило и по-домашнему, но у Мадди ничего кроме раздражения не вызывали.
— The puplic guardian смог получить доступ к банковскому счету твоей сестры. — сказала Эвелин, открывая дверь двухэтажной постройки. — Они заплатили мне просроченную ренту плюс еще две недели. — она повернула ручку и качнулась, открывая дверь, подождав пока Мадди пройдет внутрь.
Когда Ларк случайно нашла в пруду труп убитой женщины, она еще не догадывалась, что с этого мгновения ее жизнь полностью изменится, и уж тем более не думала, что ей суждено стать добрым ангелом для человека, обвиняемого в убийстве бывшей жены. Даже подозревая его во всех смертных грехах, она не смогла не поддаться дьявольскому обаянию этого простого парня, прозванного “мечтателем” за его странную любовь к земле и заботы о братьях наших меньших. Впервые в жизни она встретила настоящего мужчину, и, какие бы опасности ей ни грозили, она не намерена выпускать свое счастье из рук.
Прожив с Остином двадцать лет, Молли вдруг поняла, что больше не может вести эту безликую, не окрашенную какими бы то ни было чувствами жизнь. Она сбежала от мужа, а прежде всего от самой себя – той холодной женщины, в которую превратилась с годами. Но едва она ощутила вкус новой жизни, как неожиданная трагедия заставила ее вернуться домой. Когда-то сильный, а теперь беспомощный, как ребенок, Остин слишком горд, чтобы признаться, как остро нуждается в ней, и не только в ее заботах, но и в любви.
Клео Тайлер не уверена в своем даре ясновидящей, но желание заработать побуждает ее откликнуться на приглашение шерифа провинциального городка с громким названием Египет. В паранормальные способности Клео не верит и помощник шерифа Дэниэл Синклер, считая ее шарлатанкой и мошенницей. Но что означают тогда ее странные видения, уносящие Клео то в прошлое, то в будущее, давая ей шанс вмешиваться в события и изменять их ход? И узнавать тайны, которые скрывал этот тихий провинциальный городок?
Выходя замуж за богатого, красивого, влиятельного Донована Айви, Сара не могла предположить, что связала свою жизнь с чудовищем. Не видя выхода, она почти смирилась с его издевательствами… пока в ее жизни не появился Нэш, репортер из бульварной газетенки. Он спас Сару, когда та пыталась покончить с собой, но даже после ночи близости продолжал считать ее избалованной, капризной дамочкой, вздумавшей развлечься на стороне. Это заблуждение едва не стоило им обоим жизни…
1588 год. Сэр Адам Макрей, упрямый шотландец и величайший из живущих маг-погодник, заключен в Лондонский Тауэр за крамольные речи в адрес правящей королевы Елизаветы. Уже много месяцев он ждет смерти, но однажды у него в камере появляются двое посетителей: Джон Ди — маг Ее Величества и красавица Исабель де Кортес. Ди делает Макрею потрясающее предложение: свобода в обмен на создание бури такой силы, которая бы помогла справиться с испанской Армадой. Помощницей ему будет Исабель де Кортес — самая соблазнительная из женщин.
Общее, что объединяет эти два небольших романа, — это трудный, но романтичный путь любви ее героев от робкой надежды через сомнения и терзания к достижению цели. Впрочем, счастливый конец у каждого из романов свой, как и почерк писательницы, умеющей постичь душу влюбленных и любящих.Для широкого круга читателей.
Вот и всё, вот и кончилась война, кончилась, кончилась, кончилась… Ей казалось, что об этом пело всё: ночная тишина и даже воздух. Навоевались все и ночь и день… а теперь отдыхают. И будут отдыхать долго, как после тяжёлой и длинной дороги. Сна не было. Почти совсем. Одни обрывки воспоминаний туманят голову мешая заснуть. Сначала не понимала почему. Ведь всё плохое давно позади. Потом, когда выползла застрявшая в сердце обида и снова заставила переживать её, непростимую, поняла в чём собака зарыта. Ей никогда не найти утешение.
Австралия начала века… Великолепный опал несет проклятие старинному роду. Героиня романа Джессика растет в мрачном замке Дауэр в полном неведении, пока неведомые силы и богач Бен Хенникер вершат ее судьбу…
Юного Роберта Дадли приговорили к смерти. Под мрачными сводами Тауэра между ним и узницей-принцессой Елизаветой вспыхнула страсть, не остывавшая до конца их дней. Его обаяние было залогом ее могущества. Они желали одного – власти, и он первый назвал ее королевой. Власти достигли оба, но Елизавета так и не смогла стать женой сэра Роберта…
На портретах они величавы и неприступны. Их судьбы окружены домыслами, сплетнями, наветами как современников, так и потомков. А какими были эти женщины на самом деле? Доводилось ли им испытать то, что было доступно простым подданным: любить и быть любимыми? Мужья цариц могли заводить фавориток и прилюдно оказывать им знаки внимания… Поэтому только тайно, стыдясь и скрываясь, жены самодержцев давали волю своим чувствам.О счастливой и несчастной любви русских правительниц: княгини Ольги, дочери Петра Великого Елизаветы, императрицы Анны Иоанновны и других – читайте в блистательных новеллах Елены Арсеньевой…