Прогулка по висячему мостику - [18]

— И что?

— Видишь ли, Стас прекрасный бизнесмен, но он не инженер и не дизайнер. У него есть чутье, но… Ира, по-моему — это бред. Его инженеры на дыбы встанут.

— Ничего страшного. Поеду и верну в исходное положение.

— Даже если так, а если все провалится в самом принципе, а? Ира, ты — одаренный художник, слов нет, но тут ведь точные расчеты: сопроматы, перцентили всякие, а?

— Игорёшь, рассчитаем.

— Ну, Ирка!!! — незаметно они подошли к «Фениксу». — Посидим?

— Пожалуй, да.

Они зашли.

— Игорь, все хотела спросить: как там Аристарх Поликарпович?

— Давно к себе вернулся.

— Вроде ты говорил, он какой-то важной встречи ждал — дождался?

— Знаешь, я сам не понял. Три месяца в Сочи сидел, а улетел к себе на следующее же утро, после того как вы уехали. Я его даже спрашивал, в аэропорту уже, а он только улыбнулся, сказал: «Мне пора», — и ушел на регистрацию. А почему тебя это интересует?

— Да так… праздное любопытство… Ой! Двадцать минут третьего! Игорешь, я побежала.

— Беги, беги… Удачи! Зайди ко мне после.

— Ладно!

Радный сосредоточенно таращился в монитор ноутбука.

— Присаживайтесь, — он кивнул Ирине, не отрываясь от поглотившей его внимание деятельности, и указал на единственное, изрядно потрепанное, кресло. — Это — временное пристанище, — пояснил он, оправдывая убожество обстановки крохотного гостиничного номера, снятого под офис.

Ира молча села и, пользуясь крайней сосредоточенностью хозяина, стала его разглядывать. Радный поражал своими габаритами. От него веяло немыслимой тяжестью. Эта тяжесть присутствовала во всем и даже в невероятно тихом голосе. А говорил он действительно очень тихо, но слова произносились настолько тяжело, отчетливо и ясно, что, казалось, никакой шум и грохот неспособны помешать им достичь слуха собеседника. Еще Ира поняла, что он отнюдь не жирный и не медлительный, как показалось ей при первой встрече. Теперь он представился ей огромной многомиллиарднотонной урановой планетой, стремительно мчащейся по своей орбите.

Результат общения превзошел все, даже самые смелые Иришкины ожидания как по масштабу предстоящей работы, так и по размеру денежного вознаграждения. Ира, привыкшая работать только честно, откровенно высказала Радному опасения Игоря Александровича, не забыв на него сослаться. Радный обозвал последнего премудрым пескарем и заверил Ирину, что даже если подобного рода проблемы и возникнут, то он обязательно вызовет ее на место, а своих инженеров обяжет исхитриться, но найти совместно с ней оптимальное решение. Иру поразила и немного напугала его безграничная в нее вера, и она заявила, что если честно, то даже мелкие мастерские послали ее с ее фантазиями куда подальше. Их Радный обозвал болванами.

— Ира, у меня такое впечатление, что Вы пытаетесь отговорить меня с Вами работать.

— Нет, конечно. Просто, возможные проблемы лучше стараться заранее предотвратить, нежели пытаться решать, если они действительно возникнут.

— Короче, Вас устраивают предложенные мною условия?

— Да.

— Тогда подписываем контракт, и за дело. Сроки я Вам не устанавливаю. В Вашем случае меня интересует результат. В конце концов, к этому сезону мы все равно не успеем.

— Станислав Андреевич…

— Стас.

— Хорошо. Стас, к этому сезону мы не успеем сделать весь объем, но если двигаться поэтапно, то уже к лету, по крайней мере, к середине, можно предложить часть ассортимента, и если потенциальный заказчик заинтересуется — привлечь инвестиции.

— А Вы хорошо мыслите не только в дизайне. Сможете самостоятельно разработать этот вариант?

— Думаю, что да.

— Действуйте, но помните, сроками я в любом случае Вас не обременяю. Получится — здорово. Нет — тоже не страшно.

На том и порешили, контракт подписали, и счастливая Иришка полетела в сторону офиса Игоря Александровича.

Всё!!! Долой рутину! До оскомины надоевшие визитки, буклеты, баннеры — долой! Как здорово, что она успела расквитаться со всеми последними заказами. Она без стука материализовалась в офисе Николаева и, не присев, порхая из стороны в сторону, взахлёб обрушила на него все свои новости. Иришкин эмоциональный взрыв застал Игоря Александровича врасплох. У него периодически возникали сложности с пониманием ее неуемного рвения. Наконец, Ира оказалась в кресле.

— Игорь, а расскажи мне про Радного. Сегодня он мне понравился больше, но все равно, какой-то он жутковатый.

— Я хорошо знал его отца. Андрюха уже при Брежневе занимал неплохой пост в партийных структурах. При Андропове уверенно пошел вверх, а во времена Перестройки удачно перестроился — деньгами ворочал только так! Стаську довольно рано к делу подпустил и не зря. Мальчишка воздух в золото превращал. Природный дар. Да еще две вышки — экономический и юридический — параллельно оканчивал. Мы несколько лет не общались, и вдруг узнаю — Андрюха застрелился, а у Стаса, окромя материной квартиры в Химках, ничего не осталось. И тут ему невеста с приданым подвернулась — Ларочка. На шею сама вешалась, а он жутко переживал, что по расчету женится. Ларочка русская, но гражданка Франции. По одним данным, ее бабка с дедом — эмигранты, по другим — родители после войны и плена правдами-неправдами в Европе остались. Что на самом деле — никто не знает, но наследство у нее приличное. Почти сразу после свадьбы Ларочка укатила на Гавайи — ей там, видите ли, климат самый подходящий, а Стас впрягся в работу. Ездит к ней в гости, только она ему на шею там так активно вешается, что он больше трех дней не выдерживает. Подозреваю, что так и задумано — я имею в виду Ларочкой. В работе Стас пунктуален и честен. Платит щедро. Иметь с ним дело легко, просто, понятно, спокойно и выгодно. Вот, в сущности, и все. Я удовлетворил твое любопытство?