Прогрессивный сатанизм. Том 2 - [29]

.

После этого замечания Бруэр делает некий экскурс в историю, указывая на явную аналогию между концепцией верховного божества в ранних государствах, концепцией церкви в средние века и концепцией общества в современных демократиях. Надо заметить, что в такой оценке ситуации Бруэр совершенно не одинок – к ней в одно и то же время пришли несколько виднейших и талантливейших специалистов по теории управления.

"К сожалению, остается правдой, что тупость и бестолковость помогли человеческой расе найти Бога. Сегодня в любой службе христианского, буддийского или индуистского учений вы можете услышать такие вещи, от которых у незагипнотизированного и не отравленного наркотиком человека дыбом встанут волосы… То, что было сказано до сих пор, можно считать аргументом или свидетельством в пользу реальности крупных мыслительных систем… внутри которых ум отдельного человека является подсистемой. Эти крупные мыслительные системы характеризуются, кроме всего прочего, ограничениями на передачу информации между своими частями. И на самом деле, мы можем исходить из обстоятельства, что какая-то информация не должна достичь определенных участков в крупных, организованных системах, чтобы утвердить истинную суть этих систем – чтобы утвердить существование того целого, чья целостность будет находиться под угрозой из-за несоответствующей коммуникации… Какие характеристики могут проявить такие умы?

Может быть, это то, что люди называют богами?.. Каких основных черт ума можно ждать в любой мыслительной системе или уме, основные посылки которых должны совпадать с тем, что мы якобы знаем о кибернетике и теории систем… Будет ли эта огромная организованная система обладать свободой воли? Способен ли этот Бог на юмор? Обман? Ошибку? Умственную патологию? Может ли такой Бог воспринимать красоту? Какие события, обстоятельства могут воздействовать на его органы чувств?

Есть ли органы чувств в такой системе? А пороговые ограничения? А внимание?

Может ли такой Бог потерпеть неудачу? Великие исторические религии мира или отвечали на эти вопросы, не задумываясь ни на минуту о том, что на эти вопросы можно дать и не один ответ, или они скрывали суть вопроса за массой догм. Задать такие вопросы – значит действительно сделать попытку поколебать веру, так что сами вопросы могут определить ту область, куда страшатся ступить ангелы."

(Г. Бейтсон, М.К.Бейтсон "Ангелы страшатся").

Эта работа была опубликована позже, чем "Скольжение" Бруэра, и фактически является посмертной публикацией Грегори Бейтсона, но другая работа Бейтсона "Шаги к экологии разума" (Steps to an Ecology of Mind) была написана чуть раньше книги Бруэра (в 1972). Не исключено, что авторы параллельно и в какой-то степени согласованно разрабатывали тему биологической эволюции разумных существ в корреспонденции с эволюцией особых структур социумов (Управляющих Систем с самостоятельными, нечеловеческими целями). Следует констатировать многозначительный факт: концептуальные работы обоих авторов были вполне целенаправленно вытеснены из сферы массового распространения печатных изданий.

Тем не менее, в научном сообществе идея продолжала циркулировать и развиваться в течение следующих 20 лет. Наиболее четко сформулировал проблему Илья Пригожин. В работе "Детерминизма нет ни в природе, ни в обществе" (2000 г.) он пишет:

"Убежден, что мы приближаемся сейчас к такой же точке бифуркации, после прохождения которой человечество окажется на одной из нескольких вероятных траекторий. Главный фактор – информационно-технологический бум. Мы подходим к созданию "сетевого общества", в котором люди будут связаны между собой так, как никогда ранее. Хорошо это или плохо? С точки зрения долгосрочной биологической эволюции вопрос можно поставить следующим образом: на что будет больше походить сетевое общество – на большой иерархически организованный муравейник или на общество свободных людей?

С ростом народонаселения планеты повышается вероятность нелинейных микрофлуктуаций, связанных с индивидуальной свободой выбора, поскольку увеличивается численность игроков. С другой стороны, поскольку люди становятся все более объединены сетями, может появиться и обратный эффект: императивы объединенного коллектива подавят индивидуальную свободу выбора. И "муравьиный опыт" здесь вполне уместен. Существует множество видов муравьиных колоний; некоторые из них не так велики и насчитывают несколько сотен отдельных особей, другие же – целые империи с миллионами существ.

"Социальное устройство" колоний первого и второго типа существенно различается – в небольших колониях отдельные муравьи ведут себя независимо, самостоятельно отправляются за фуражом и приносят свою добычу в муравейник. В больших колониях все подчинено коллективным движениям, и роль индивидуальной деятельности сведена к минимуму. Человеческое общество, связанное единой Сетью, вполне может продолжить свое развитие по второму сценарию… Конечно, потеря свободы человечеством кажется нам не лучшим выходом из новой бифуркации, правда, и мир, в котором "все решает случай", вряд ли кого устроит. Где лежит компромисс, возможна ли иная траектория? Точного ответа дать не может никто, но, глядя на сегодняшнее человечество с позиций теории неравновесных процессов, вот что можно сказать наверняка: глобализация и сетевая революция ведут не только к большей связанности людей друг с другом, но и к повышению роли отдельного индивида в историческом процессе. Точно так же, как в точке бифуркации поведение одной частицы может сильно изменить конфигурацию системы на макроскопическом уровне, творческая личность, а не безликие восставшие массы будет все сильнее влиять на исторические события на новом этапе эволюции общества".