Програмерзость - [75]

Карденас красноречиво пожал плечами.

— Тогда я его не застану. Знаю, возможно и такое. Но мне хотелось бы попробовать. Ради девочки.

Шеф сдался.

— Знаю, что с тобой бесполезно спорить. Ты всегда можешь предвидеть все мои доводы. Это не значит, — добавил он строго (и больше для вида), — что я не могу приказать тебе не идти на операцию.

— Тогда мне можно затребовать транспорт?

— Полагаю. А то ведь знаю, придется иначе следующие десять дней слушать тебя, а здесь и без того хватает суматохи. Езжай, езжай. Катись отсюда. — Он неуверенно махнул рукой и занял наконец сиденье в своей машине. — Отправляйся в еще одну экспедицию, трать деньги Департамента. Все равно я вижусь с тобой, только когда тебе что-то нужно. — Положив ладонь на ручку дверцы, он поднял взгляд на глядящего на него удовлетворенного старшего полицейского. — А где, собственно, расположен этот преступный командный центр? Ты сказал, что он на Полосе.

— В Масматаморосе, — кивнул Карденас.

— Едва-едва в пределах нашей юрисдикции, — крякнул капитан. — Слишком далеко для трубы. Воспользуйся авиарейсом. Он прямо в Масмате?

— Не совсем. По словам выследивших его спецов, он на самом краю восточного конца, на воде. На искусственном архипелаге, который построили еще в тридцатые напротив берега Южного Падре.

— Это имеет смысл, — задумчиво кивнул Пэнгборн. — Легко заметить непрошеных гостей, два десятка путей бегства в случае нападения. Я как-то читал о нем. Сам там никогда не бывал.

— Вот потому я и должен отправиться туда один, — сказал ему Карденас.

— Хотел бы я сказать, что ты сумасшедший, да только знаю, что это не так. Об этом сказано в твоем личном деле. Береги себя, Анхель. Я хочу сам провозгласить все лучшие тосты, когда ты будешь уходить на пенсию. Если в итоге не уйду раньше тебя.

Карденас отступил, и Пэнгборн закрыл дверцу патрульной машины. Мощный гидроэлектромотор загудел, оживая, и машина плавно соскользнула с зарядной люльки. Инспектор глядел ей вслед, пока она не свернула и не исчезла в машинном водовороте гаража. А затем круто повернулся и направился к ближайшему лифту.

Второй раз за два месяца ему пришлось заказывать билет на шатл.

Пока корабль снижался над Масматаморосом, ему еле-еле удалось различить сквозь покрывающую все дымку обширную торгово-промышленную застройку, которая покрывала плавный изгиб побережья Севамерики, словно бурые водоросли на зачерствевшей тортилье. Строгие меры по охране окружающей среды предотвращали выброс в атмосферу худших загрязнителей и токсинов, но не могли полностью ликвидировать промышленные отходы. Только умерили.

Обзор-то, черт возьми, безусловно поумерили, разочарованно размышлял он. Но это не имело значения. Он здесь не в отпуске.

Масмата была концом Полосы, крайней точкой, последней остановкой на линии индукционной трубы, тянувшейся через весь континент до отдаленной Санхуаны. За ее пределами расстилался уже зеленовато-голубой Мексиканский залив. А в промежутке находился лишь огромный Порт-Изабель, чья углубленная и искусственно поддерживаемая в таком виде гавань соединяла этот самый восточный конец Полосы с остальной Севамерикой и миром.

Международный аэропорт Сиснерос был сооружен в изрядном отдалении от побережья, на севере основного коммерческого пояса и вдали от любой угрозы штормовой волны. Автомобиль быстрофазной индукции отвез его от аэровокзала прямо в центр Масматы, откуда он отправился на местном транспорте в Порт-Изабель. Покамест он не беспокоился о том, как бы его не заметили, и без труда сливался с толпами. Вот за пределами Порт-Изабеля, вне торгового центра Полосы, ему придется быть поосторожней.

Узкая песчаная коса, тянувшаяся на десятки миль на север в Техас и на юг вдоль побережья Тамаулипаса состояла, если судить по карте, из островов Северный и Южный Падре, а также тех, которые ограничивали большую лагуну Мадре с юга. На самом же деле эти полужидкие поднятия дна залива представляли собой беспрестанно меняющийся лабиринт из неустойчивого песка и ила. Они были неоценимым даром природы в качестве преграды от гонимых ураганами волн. Охраняемые более ста лет в качестве пристанищ для отдыха и заповедников дикой природы, они могли похвалиться очень редкой коммерческой застройкой, за исключением самых северных и южных оконечностей.

Взрывная экспансия Полосы Монтесумы от Санхуаны на Тихоокеанском побережье и на восток вдоль старой границы между США и Мексикой, а затем на юг от Рио-Гранде дошла до своего предела в Масматаморосе и в Порт-Изабеле. Истощив несколько десятков лет назад все доступные для застройки места на побережье близ Порта, многочисленные и нетерпеливые коммерческие круги объединились, лоббировали и в конечном итоге добились разрешения на строительство не на защищенном законами острове Южный Падре, а позади него.

В дно вогнали тысячи не поддающихся коррозии композитных свай и поставили стабилизируемые компьютером платформы. За песчаной косой поднялись одно за другим плавающие или фиксированные строения. Прямо за самим островом выросли дома и кодо от умеренно до очень дорогих, дающие своим обитателям доступ к водным путям Саут-Бея, Байя-Гранде и Мексиканского залива. За переживающим бурный рост жилым районом позволили расцвести торговой и экологически безопасной промышленной застройке. Позади нее ближе к материку проходил каботажный водный путь, оживленный более чем когда-либо благодаря перевозкам на север продукции макиладор Полосы. Такая организация дела устраивала всех, кроме «зеленых». Но и те давно оставили попытки спасти что-либо, за исключением изолированных осколков первоначальной биосферы Полосы и перенесли свою борьбу в края с более восприимчивой обстановкой.