Прогнозист - [5]

3

"Как же она посмела? Не пощадила мое сердце?" - спрашивал отец в ответном письме.

Ответил он не сразу на письмо сына, а уже когда вернулся из больницы. Врачи не надеялись, что после такого потрясения учитель выживет - был обширный инфаркт.

Спасибо, конечно, московской бригаде врачей. В Приосколье Аркадий Семенович направил своих друзей, в том числе профессора - специалиста по болезням сердца.

У местных врачей диву не было предела: прислать целую бригаду с новейшей аппаратурой, о которой в Приосколье даже не слышали - кто-то так щедро швырнулся деньгами.

Недавно с подобным приступом доставили бизнесмена - человека денежного и в Просколье авторитетного - врачи бились трое суток, но спасти не смогли. А пригласить из Москвы светил не рискнули - это обошлось бы слишком дорого.

Вот и закопали бизнесмена: был - нет. Как посредник он три шкуры драл с потребителей - не выдержало сердце, в сорок лет сошел в могилу.

Учителя жалели, уважали и любили. Сочувствовали его горю, знали, как все это произошло.

Мальчик шел со школы домой. У школьных ворот стояла булыжного цвета "Волга". Из машины выскочил высокий рыжий крепко скроенный крепыш, спросил: "Ты - Олег?" Мальчик ответил: да, он - Олег. Тогда крепыш: "А к тебе приехал папа. Я - за тобой". Мальчик сел в машину. С тех пор его никто не видел.

В международном аэропорту Шереметьево дали Фиделю Михайловичу справку, что мальчик Олег Рубан, в билетах нигде не зафиксирован. А вот на российско-финской границе женщина предъявила на мальчика документ, что это её сын. Мальчик был на неё похож.

Пограничник, проверявший паспорта, фальши не обнаружил. А она была международный паспорт с фотографией матери и сына был поддельным. Товарищ полковник узнал об этом, когда уже Полин Маккин покинула пределы России, увозя с собой мальчика. В похищении Олега участвовал её муж, бывший морской пехотинец Майкл Маккин. От этой информации Фиделю Михайловичу стало не легче.

Так с горького события для него начался новый год. А сама встреча его произошла своеобразно, с непредвиденным гостем.

Герчики, особенно Клара, настаивали встретить Новый год у них, но он своим грустным видом решил не портить им веселья, остался дома в своей "хрущевке".

У него были припасены бутылка коньяка и шампанское. Коньяк он берег обычно для профессора Белого, своего бывшего начальника по лаборатории прогноза. Тот регулярно посещал своих подчиненных, и те его поили, пока он не сползет под стол. Заваливался он, уже подвыпивший, и к Фиделю Михайловичу, и тому ничего не оставалось, как обильной выпивкой благодарить за выбитую для него квартиру. Сколько было выпито коньяков, а профессору Белому все было мало. Фидель Михайлович поил благодетеля, порой отказывая себе в самом необходимом.

Но, что было, то было. Остались воспоминания.

Этот предновогодний вечер тянулся томительно долго. Не с кем было перекинуться даже словом. Он ждал, чтоб под бой курантов откупорить шампанское, мысленно пожелать сыну если не счастья, то достойной жизни в ненавистных для русского человека Соединенных Штатах.

Но задуманное одиночество не получилось.

В десятом часу вечера, когда во всех квартирах внуковской пятиэтажки горели новогодние елочные огни, у двери раздался звонок.

Кто-то нагрянул без предупреждения. "Не профессор ли Белый по старой памяти?"

Фидель Михайлович распахнул дверь. Этим "кто-то" была... Антонина Леонидовна, секретарь могущественного шефа и подруга не менее могущественной женщины - Дарьяны Манукяновны.

Сотрудники фирмы "Лозанд" осторожно шутили:"Ананий Денисович - правая рука Дарьяны Манукяновны, а левая нога - Антонина Леонидовна: что левая нога захочет, то сделает правая рука".

Тридцатипятилетняя Антонина Леонидовна из-за смуглой кожи и черных, блестящих, как китайская тушь, волос выглядела на все сорок. Крупная, несколько полновата для своих лет, она была похожа на многодетную мать, хотя детей у неё никогда не было. Но был муж, курд, товарищ её отца. Муж был на двадцать лет старше, в России появлялся редко, а значит, и редко видел свою жену - пропадал где-то в Курдистане. Ему было не до семейной жизни - он воевал.

За десять лет разлуки она забыла, как выглядит муж. У них уже были бы взрослые дети. Но когда она смотрела на детей своей подруги - на Сузика и Гаяне, - таких детей она не хотела, говорила себе: "Лучше не иметь никаких, чем безалаберных".

Вот уже четыре месяца она присматривается к бородатому очкарику аналитику. Судя по отзывам / шефа и товарища полковника/, в лице аналитика фирма приобрела редчайший самородок.

Сдержанней себя вел человек, нашедший этот самородок. Аркадий Семенович Герчик о нем никак не отзывался, давая понять, что его дело найти - не больше.

Аркадий Семенович может провести кого угодно, но не Антонину Леонидовну. Этот хитрый лис, замечала она, не случайно избрал себе стезю психиатра. Просто так, ради праздного интереса, он даже пальцем не пошевелит, а тут вдруг предложил на ответственейший участок никому не известного математика, и шеф без колебаний принял это предложение. Ее несколько обидело, что с ней не посоветовались. Аркадий Семенович мог бы сразу сказать, что это сын его учителя, а учитель в свое время сделал услугу сыну осужденного за аварию инженера, то есть ему, выпускнику средней школы Герчику.