Профилактика - [150]

Я безуспешно попытался нащупать у него пульс. Но сердце пострадавшего уже не билось. Он был мертв. И, если верить Антону, шансов на самовоскрешение у него не было. Ведь его сбил не простой смертный, а Всемогущий.

Позади меня хлопнула дверца, и голос Антона посоветовал:

— Ну вот, теперь ты можешь исполнить любое желание. Как насчет того, чтобы вернуть людям смерть? Или доставить сюда Ярослава, и тогда нам не надо будет никуда ехать.

Я покосился на него, и мгновенная догадка вспыхнула в моем сознании, словно это я был Всеведущим, а не он.

— Ты... знал? — спросил я. — Ты наверняка знал, что так должно случиться! Почему же ты меня не предупредил?

Антон пожал плечами:

— Во-первых, я ничего не знал. Я же спал, когда ты на него наехал!.. А во-вторых, ничего особо страшного не произошло. Если ты думаешь, что мир погибнет из-за этого тюхи-матюхи, то ошибаешься. В конце концов, он сам виноват, не так ли? Разве он не сам сунулся тебе под колеса, не соображая, куда лезет? Загадывай быстрее желание, дурачок!

Наверное, он был прав, но мне вдруг стало одновременно противно и страшно, когда я представил, чем закончится вся наша затея и какого именно Бога получит в нашем лице человечество.

— Заткнись! — огрызнулся я. — Сядь в машину и жди меня!

— Зачем? — глупо спросил он.

— Ты же Всеведущий, не правда ли? — скривился я. — Так догадайся сам...

Антон пожал плечами и послушно побрел к машине.

Пусть этот человек вернется к жизни — целым и невредимым. Прямо сейчас!

Мужчина вздохнул и открыл глаза.

Я тоже вздохнул — с облегчением.

Он заворочался и с трудом принял сидячее положение, тупо уставившись на меня. Потом дыхнул едким перегаром:

— Слышь, парень, а стольник где?

— Какой стольник? — обалдело спросил я.

— У меня стольник был — на ханку!.. Ты что — обокрал меня, паскуда?

Я с трудом переборол желание двинуть новорожденному по зубам.

Молча встал и пошел к машине.

Мужик позади меня, что-то бормоча и икая, ползал по грязной мостовой.

— Глупо, — прокомментировал Антон, когда я сел за руль. — Вместо того чтобы спасать этого пьянчугу, можно было решить наши проблемы. А теперь уже поздно... Кстати, запомни на будущее, Алик: в таких случаях исполняется только одно твое желание. Поэтому, прежде чем кого-то отправить на тот свет, заранее определись, чего ты хочешь этим добиться.

Я вмазал ему с левой, даже не успев сам сообразить, зачем это делаю.

Он слабо охнул и замолчал, хлюпая разбитым носом.

Потом сказал с иронией:

— Спасибо, Алик. За то, что напомнил мне про боль. А то я уж начал отвыкать от нее...

Больше мы не разговаривали до самой Лаборатории.

* * *

Вопреки моим ожиданиям, возле ворот Лаборатории нас никто не ждал.

Антон молчал, как-то странно съежившись на сиденье.

— Сиди здесь, — сказал я ему, открывая дверцу.

Площадка перед воротами была тускло освещена фонарем на будке охраны.

Я успел сделать только два шага от машины, как вдруг дверца в воротах открылась, и мне навстречу вышел Ивлиев. Он был в теплой куртке-дубленке, но с непокрытой головой.

Свет падал на него сзади, и поэтому я не мог разглядеть выражение его лица.

— Ну что? — будничным голосом сказал он, держа руки в карманах куртки. — Все в порядке?

— В смысле? — переспросил я.

— Где он?

— Кто?

— Хрен в манто! — вскинулся он. — Не придуривайся, Ардалин. Где твой Всемогущий?

— Петр Леонидович, — покачал головой я. — По-моему, вы так и не поняли, с кем имеете дело. Неужели вы надеялись, что я сумею скрутить его в бараний рог, надеть наручники, как какому-нибудь урке, и подать вам на блюдечке?

Ивлиев задумчиво сплюнул в снег и зачем-то растер плевок каблуком.

— Ладно, — сказал, внезапно успокоившись, он. — К этому мы еще вернемся. Значит, ты приехал за Лабыкиным?

— Именно так.

— А как насчет нашего условия? Выполнил его тот, кто послал тебя сюда?

Я пожал плечами.

— Он сказал, что — да.

Ивлиев поежился, словно ему внезапно стало холодно.

— Ну что ж, хорошо, коли так. Стало быть, теперь наша очередь дать ответ Чемберлену...

Он обернулся и крикнул кому-то за забором:

— Давайте его сюда!

Одна створка ворот медленно отъехала в сторону, визжа промерзшими сервомоторами. Словно должен был выйти не человек, а слон.

Ярослав ступал осторожно, словно опасаясь провалиться сквозь землю, припорошенную недавним снегопадом.

Одет он был так же, как и при нашей первой встрече. Вот только выглядел сейчас он как-то неважно. И почему-то шел, не произнося ни слова. А еще он явно старался не смотреть на меня, а тем более — на Ивлиева.

— Привет, Ярослав! — сказал я. — Как ты себя чувствуешь?

Лабыкин ничего не ответил. Он остановился в стороне от нас с Ивлиевым, словно опасаясь подходить ближе.

— Что это с ним? — спросил я своего шефа.

— Сейчас поймешь, — сказал Ивлиев и повернулся к Лабыкину. — Ну, что стоишь, как сирота на пепелище? Дуй в машину!

Передвигая ногами так, будто они были деревянными костылями, Ярослав по-прежнему молча побрел к «Жигулям».

Я наконец догадался, что происходит.

— Вы что, превратили его в зомби? — спросил я Ивлиева.

Ивлиев мне не ответил. Он что-то буркнул себе под нос, и лучи прожекторов залили ослепительным светом площадку перед воротами. Судя по всему, прожекторы были установлены на крыше Лаборатории.